БМП-3 и Т-15 vs БМП «Пума» и «Брэдли»: на прохоровском поле Третьей мировой

Немецкая промышленность испокон веков славилась высочайшим качеством продукции. Тем более, когда речь идет о продукции военного назначения. Из истории известно, что даже если немецкие оружейники в погоне за техническим совершенством чрезмерно усложняли конструкцию без учета особенностей конкретного театра военных действий, у военной приемки не было к ним никаких вопросов.

Прежде не было… Теперь, как мы видим, появились. Дело ли здесь в снижении общей культуры производства из-за размывания морально-этических основ немецкого общества или в том, что за годы, прошедшие после развала Восточного блока, немцы попросту разучились защищать себя, впав в маразм североамериканского патернализма? Возможно, свою роль сыграли оба фактора. Но, как утверждают специалисты, даже если современная техника немецкого бундесвера находится в идеальном состоянии, ей все равно далеко до американского и российского оружия.

«Пума»: высокая защищенность при лишнем весе

Возьмем ту же «Пуму». По конструкции она похожа на другие боевые машины пехоты, но имеет свои особенности. Моторно-трансмиссионное отделение, к примеру, расположено в передней части машины и занимает примерно одну треть по длине ее корпуса. Механик-водитель размещен впереди слева по ходу машины, справа от него моторная перегородка силового отделения.

Необитаемая башня с комплексом вооружения находится в центральной части корпуса машины за спиной у наводчика. Она немного смещена влево. Вдоль правого борта за спиной у командира БМП располагаются 4 десантника. Еще двое бойцов — вдоль левого борта машины сразу за башней. Итого 6 человек. Бойниц для ведения огня из индивидуального оружия десанта не предусмотрено.

Существуют три варианта бронезащиты «Пумы». По минимуму обеспечивается защита от поражения пулями крупнокалиберных пулеметов и крупнокалиберных снайперских винтовок (калибром до 14,5 мм) во всех проекциях. В лобовых проекциях броневая защита «Пумы» должна держать попадания 30-мм снарядов автоматических пушек и гранат ручных противотанковых гранатометов.

Усиливают бронезащиту БМП навеской специальных броневых модулей. В этом случае экипаж защищен от попадания 30-мм подкалиберных снарядов автоматических пушек и гранат ручных противотанковых гранатометов не только в лобовые, но и в бортовые проекции машины.

В качестве основного оружия на БМП «Пума» используется 30-мм автоматическая пушка Rheinmetall Waffe Munition MK 30-2/АВМ. В боекомплекте — бронебойные подкалиберные и осколочные с дистанционным подрывом снаряды. Вспомогательным оружием является 5,56-мм пулемет MG4.

Из сильных сторон БМП «Пума» следует отметить высокую защищенность (по сравнению с другими образцами БМП, а не машин, сравнимых по массе), высокие показатели эффективности стрельбы из автоматической пушки, достигнутые за счет использования систем управления комплексом вооружения и новых боеприпасов, в том числе с дистанционным подрывом, высокую подвижность, современные технологии технического и тылового обеспечения, высокую командную управляемость.

Из недостатков — большую боевую массу и отсутствие механических дублирующих систем для управления комплексом вооружения.

БМП-3: особый сплав при качественном вооружении

Теперь посмотрим на российскую БМП-3, с которой немецкой «Пуме», вероятней всего, придется столкнуться на поле боя.

Когда конструкторы только разрабатывали эту машину, они планировали установить на нее 30-мм пушку. В принципе, такого калибра достаточно, чтобы с успехом накрывать большинство целей. Даже в противоборстве с танком вооруженная 30-мм пушкой БМП могла если не победить, то и не проиграть: удачный залп сносил навесное оборудование с бронированного монстра, лишая его экипаж возможности маневра и прицельной стрельбы. Однако военные потребовали от разработчиков увеличить огневую мощь машины. В результате на одном из вариантов БМП-3 под названием «Витязь» установлено 100-мм орудие — пусковая установка 2А70, которая применяется и для стрельбы осколочно-фугасными снарядами, и как направляющая для бронебойных активно-реактивных снарядов. Она спарена с 30-мм автоматической пушкой 2А72 и 7,62-мм пулеметом ПКТМ. В корпусе машины находятся еще два пулемета.

В общем, даже при беглом взгляде мы замечаем, что БМП-3 вооружена лучше, нежели БМП «Пума». К примеру, немцы, — об этом говорилось выше, — ставят на «Пумах» 30-мм пушки, считающиеся на БМП-3 вспомогательным оружием. Примерно такая же ситуация складывается и с системами прицеливания и управления. И если мы представим себе огневую дуэль между двумя этими машинами пехоты, то придем к выводу, что БМП-3 имеет большой шанс на победу.

Следует отметить особенность бронирования нашей «бэмпешки». Здесь используется особый сплав стали с алюминием. На этапе НИОКР военные просили установить на новую машину танковую броню. Инженеры отвечали, что тогда БМП-3 лишится плавучести. В результате было решено использовать новый сплав, обеспечивающий требуемый уровень защиты, но не обременяющий машину лишним весом. Минусом такого решения является то, что корпус из такого сплава сложно ремонтировать в боевых условиях.

При этом вес российского образца намного меньше чем у «Пумы»: 19 тонн против 33 с лишком. А количество членов десанта у БМП-3 на три человека больше. И БМП-3 может преодолевать водные преграды практически без подготовки.

Конструкторы особо подчеркивают, что потенциал этой машины не израсходован полностью. Она способна выполнять широкий круг задач, а не только доставлять и поддерживать пехоту на поле боя. Несмотря на то, что с момента создания оригинальной конструкции прошло более 25 лет, БМП-3 по-прежнему рассматривается военными экспертами как одна из лучших в своем классе.

«Брэдли»: огневая мощь уступает даже немецкой «кошке»

На европейском ТВД воевать по большей части придется все-таки не с немецкими «кошками», а с американскими БМП M2 «Брэдли». На них уповает Пентагон, части которого на несколько порядков превосходят по численности, боевой подготовке и оснащению все европейские армии вместе взятые (да и маловероятно, чтобы нынешние немцы горели желанием повторить историю 70-летней давности и вновь оказаться запертыми в центре пылающего Берлина). Следовательно, именно «Брэдли» будут поддерживать солдат вероятного противника на поле боя.

Сразу скажем, что на этих БМП установлена 25-мм автоматическая нарезная пушка для борьбы с легкобронированными целями, которая располагается в двухместной башне. Боекомплект — 900 снарядов, дальность стрельбы — порядка 1.300 метров. Помимо пушки, у БМП также есть 7,62-мм пулемет. Плюс внешняя пусковая установка для противотанковых ракет «Тоу».

Очевидно, что огневая мощь российской БМП-3 существенно превосходит «Брэдли».

Уровень защищенности обеих машин примерно равен: обеспечивается защита от бронебойных снарядов 25-30 мм в лобовой проекции, и защита бортов от выстрелов ручных противотанковых гранатометов типа РПГ-7. Но боевая масса «Брэдли» (с использованием динамической брони) переваливает за 30 тонн. А это ставит крест на попытках самостоятельно преодолевать водные преграды. Таким образом, эффективность механизированного соединения армии США заведомо ниже нашего.

Наконец, «Брэдли» с экипажем из трех человек может принять 6 десантников. И этот показатель далек от показателей российской БМП-3. В общем, американская машина еще в меньшей степени конкурирует с нашей, нежели немецкая.

БМП Т-15 на базе платформы «Армата»: на одной линии с танками

Перспективный российский образец БМП Т-15 на базе универсальной гусеничной платформы «Армата» имеет беспрецедентно высокий уровень защиты, который дает ему возможность действовать в одной линии с танками.

В носовой части корпуса расположена силовая установка, отделение управления — посередине, а в кормовой части находится отсек для десанта. Для посадки и высадки десантников служит кормовая дверь с откидной аппарелью. Экипаж БМП Т-15 включает 3-х человек, а отделение для десанта рассчитано на 9 пехотинцев в полной боевой экипировке. Напомним, что БМП-3 может вместить всего лишь 7 десантников, а «Пума» — 6.

Вооружение и боекомплект Т-15 находятся в необитаемой башне, которая сконструирована таким образом, что даже в случае ее поражения и подрыва боекомплекта экипаж и десант внутри машины не пострадают. БМП оснащена дистанционно управляемой 30-мм автоматической пушкой 2А42 с селективным боепитанием и боекомплектом из 500 бронебойно-трассирующих и осколочно-фугасных снарядов. Кроме того, в составе вооружения 7,62-мм пулемет ПКТМ и два ПУ ПТРК «Корнет-Д».

Такой набор вооружения, по мнению специалистов, позволяет поражать практически любые цели на поле боя: танки, укрепления, автомобили и легкую бронетехнику, пехоту, а также низколетящие самолеты, вертолеты и БЛА.

Т-15 имеет реверсивную коробку передач, обеспечивающую включение 8 передач переднего и 8 передач заднего хода. Таким образом, эта боевая машина может двигаться вперед и назад с одинаковой скоростью, что особенно важно во время боя на городских улицах. «Пума» этим похвастать не может. К сожалению, БМП Т-15 не может плавать, и это вполне понятно, учитывая ее массу. Но зато форсирует водоемы глубиной до 5 метров при помощи оборудования для подводного вождения.

ТТХ Т-15 по-настоящему уникальны. Из боевого столкновения с «Пумой» наша перспективная БМП почти наверняка выйдет победителем.

Понятно, что Т-15 вместе с танками «Армата» станут основными на поле боя — и в качественном, и в количественном отношении.

Ваш браузер не поддерживается

Улучшенный аккаунт :

• Улучшенный аккаунт на 12 месяцев — скидка 50% продлится ещё 5 дней

Подарки для авторов, награды для работ и комментариев — скидка 50% продлится ещё 5 дней

Тринадцать черных кошек для Дж.Р. Эклза 69

Наградить фанфик «Тринадцать черных кошек для Дж.Р. Эклза»

Фик написан на ББ-реверс 2018, по арту Alira-kvarteron
Командное оформление можно посмотреть тут http://spnreversebang.diary.ru/p215703008.htm
Скачать с артами в формате doc с Яндекс-диска https://yadi.sk/i/Z1z1ljRM3YD7CH

Автор благодарен своим читателям, 17.07.18 г. «Тринадцать черных кошек для Дж.Р. Эклза» № 43 в Популярном в жанре Фэнтези.

***
До восхода оставалось примерно десять минут. Постепенно светлело небо. Птицы приветствовали появление дневного светила, их пение хорошо было слышно даже здесь, на двадцать восьмом этаже. Громче всех радовались наступлению утра воробьи. Откуда-то со стороны парка робко пробивалась песня зяблика. Дженсен на грани слышимости различал голос горихвостки и теньканье синиц, но в пустых коридорах все заглушали звуки шагов. Шорох подошв рассыпался по этажам, эхом отражался от стен и возвращался обратно. Поднятая пыль медленно оседала на свое место. Все снова стремилось к покою.

Дженсен любил старые здания. Мрачно, но притягательно — сквозняки, тишина и ростки кленов на подоконниках и карнизах. В трещины между кирпичами и в стыки бетонных плит ветер приносит семена деревьев. Земли там со столовую ложку, но для того, чтобы пустить корни, этого достаточно. Вырастет детеныш клена где-нибудь в искрошенной стене, смотришь, через два-три года бодро раскрывает листья по весне, прорастая глубже в бетон.

Город за свою историю приобрел с десяток брошенных объектов. Чего стоила недостроенная высотка на Уоллер-стрит: больше половины века консервации, тридцать этажей, скошенный фасад и кружевные балконы — сплошная романтика и запустение. Лучшего места, чтобы встретить восход, и не придумаешь. Только нужен проводник, потому что легко свернуть шею в темноте ветшающих коридоров и на осевших лестничных пролетах.

Дженсен не всегда понимал людей. Причин было много. Например, сейчас подростки не замечали, что внизу просыпается город, что теплый ветер уже растерял запахи ночи. Толкались, смеялись, кидали камни, чтобы послушать эхо от падения. Дженсен одергивал и морщился. Все время зарекался водить юных, но в этот раз отказать было нельзя. Внук Крафта хотел увидеть то, о чем так любил рассказывать его дед — восход солнца над городом.

Очередной камень, отскочив от стены, выпал в разбитое окно. Дженсен ненавидел читать нотации, но сколько раз можно объяснять.

— Эй, ребята, а ну отставить! Здесь патрули внизу проходят. Свалится ваш камень кому-нибудь из копов на голову, все загремим на исправительные работы.

Ребята прыснули, но притихли быстро. Тишина вернулась и зазвенела в ушах. Не всем это нравится.

— Дженсен, — позвала девчонка в очках, — а здесь есть призраки?

— На заводе механических прессов, около озера. Там много чего ночью происходит.

— Например? — хмыкнув, спросил самый высокий из парней.

Дженсен не любил врать, но еще больше не любил, когда другие считали, что он врет.

— Например, если идти тихо, то за некоторыми дверьми ночью видны полоски света, а двери эти закрыты снаружи на громадные засовы. В кузнечном цехе огонь иногда сам собой вспыхивает и гаснет. Иногда слышно, что где-то далеко, будто под землей, начинает работать молот.

— Вот ужас! — поежились девчонки.

— А ты ночью нас туда проведешь?

Молодежь восхищенно заохала, стоило им увидеть панораму города. Восход только начинался. Солнце поднималось медленно, вспухая багровым пузырем над холмами. Облака постепенно меняли цвет, окрашиваясь в нежно-розовый.

— Не зря в такую рань тащились!

Защелкали камеры телефонов. Дженсен присел на скамейку возле стены. На восход солнца можно ежедневно любоваться, если есть желание, зрелище всегда разное получается.

Обратно шли быстрее. Рыжий Шелдон, внук Крафта, уточнил:

— Мы тебе ничего не должны?

— Ничего. Деду хотя бы раз в неделю показывайся, он скучает.

— Ладно, — пообещал любимец Крафта. — Я после школы зайду.

— Ловлю на слове, — кивнул Дженсен.

Он проводил компанию до выхода, помог вылезти в узкий лаз в заборе.

— Идите налево, с правой стороны сейчас патруль проедет.

Молодежь ускакала вниз по улице, а Дженсен вернулся на второй этаж и выглянул в окно. Удостоверился, что патрульная машина и его подопечные не пересеклись, и отправил сообщение Крафту:

«Доброго утра. Твой Шелдон пригласил с собой друзей. Шумели так, что чуть не спугнули восход. Отправил их по домам».

«И тебе доброго утра, Дженсен. Спасибо. Рыжий сейчас отзвонился. Взахлеб рассказывал, что такого чумового неба никогда не видел».

Вдруг неподалеку зашуршало, Дженсен вздрогнул от неожиданности и прислушался. Снова наступила тишина. В коридорах высотки обитали только сквозняки, птицы здесь гнезд не устраивали, неуютно им было в пустых и гулких помещениях.

«Тебе купить пончиков?»

«Обязательно. Эй, ты знаешь, что квест начался? Не передумал?»

«Не передумал. Вчера на портале зарегистрировался».

«Старт только что дали, минуту назад, я на сайте мэрии отслеживаю. Обещают репортажи в реальном времени. Буду болеть за тебя, сосед!»

К последнему сообщению Крафт приложил несколько смайлов в виде руки с поднятым большим пальцем. Дженсен улыбнулся. Крафт, пока мог, участвовал в квестах, четыре раза за всю жизнь, но всех кошек так ни разу не нашел.

Дженсен надел наушники, настроился на городскую радиостанцию и достал из рюкзака яблоко. Солнце уже поднялось, над городом дрожала туманная дымка.

— В эфире диджей Блок. Одна из первых новостей дня — мэрия объявила старт знаменитого квеста «Черная кошка». В этом сезоне — тринадцать черных красавиц! Мистическое число, верно? Для участия необходимо зарегистрироваться на портале квеста не позднее завтрашнего утра. Эй, если вам уже есть восемнадцать, пора бежать участвовать! В этом году объявлено, что трех победителей ждут замечательные призы, главный из которых — квартира-студия на самом верхнем этаже жилого комплекса «Озерный». Из окон этой квартиры наше озеро видно во всей красе. Теперь немного о правилах. В момент старта квеста объявляется число кошек, то есть рисунков черных кошек, которые будут размещены в разных уголках нашего города. Каждый рисунок помечен временным маркером, поэтому подделок быть не может. Для того, чтобы убедиться, что кошка та самая, нужно запустить приложение «Черная кошка» и навести телефон на рисунок. Всплывет логотип квеста. Дальше все просто: делаете селфи с этой кошкой, пишете свои инициалы и отправляете на электронный адрес, который указан на всех рекламных буклетах. У каждого участника на личном счете будет фиксироваться количество найденных кошек. Победителем станет тот, кто первым найдет всех.

Дженсен усмехнулся. Правильнее добавить к последнему предложению «может быть». Тот, кто, может быть, найдет всех кошек. Да, именно так, потому что квест «Черная кошка» — это сплошные загадки, начиная от количества кошек и заканчивая появлением кошек в городе.

Огрызок яблока Дженсен сунул в карман, не привык раскидывать мусор. Повернулся, чтобы уйти, и замер. На стене, всего в нескольких метрах, красовалась черная кошка. Свеженькая, еще краска не высохла. Кошка сидела, обернув лапки хвостом.

— Привет, — вырвалось у Дженсена. Кошка выглядела так, будто пришла знакомиться. Сидела и ждала, как на это отреагирует человек.

Дженсен оглянулся. Рядом никого. Осторожно ступая, подошел ближе и посмотрел на кошку через камеру телефона. Тут же всплыл стилизованный отпечаток кошачьей лапы и дата. Сегодня.

В самый первый день повезло.

Стараясь не думать о том, каким образом на стене появился рисунок, Дженсен сфотографировался с кошкой. Глаза на фото получились шальные, зрачки огромные. Дженсен подписал: «Дж.Р. Эклз» и отправил на адрес квеста.

Внизу, под окнами, кто-то шел, насвистывал тихо. Дженсен на цыпочках подкрался к оконному проему и выглянул. Этот кто-то шел у самой стены, весь скрытый козырьком, только мелькала кисть руки, которая бросала маленький мячик. Мячик летел прочь и возвращался обратно, а на месте его столкновения с каким-либо препятствием вспыхивали яркие радужные брызги, всего на мгновение. Дженсен зажмурился и снова открыл глаза. Легкий удар и веер брызг, снова удар. Неизвестный дошел до угла и свернул. Дженсен еще некоторое время прислушивался к звукам вокруг, потом глянул на часы и поспешил домой. Надо рассказать обо всем Крафту.

***
— Крафт, я дома! Сейчас душ приму и к тебе, только ненадолго. Ставь чайник, — крикнул Дженсен в приоткрытую дверь соседней квартиры. — Мне сегодня на работу пораньше, должны машину подогнать.

Крафт что-то ответил, но Дженсен его не слышал, торопился. Потом расскажет. Сначала душ, затем пожелать доброго утра цветам и выпить чашку чая в компании со стариком Крафтом — начало обычного дня.

— Доброе утро, Сара Джейн, — прошептал Дженсен фуксии с махровыми цветами. И хотя так назывался только сорт, никто не запрещал называть этим именем само растение. — Как самочувствие?

Фуксия уронила ему на ладонь сухой цветок. Дженсен искренне верил, что даже пара слов в день играют важную роль в жизни растений. Мало поливать, рыхлить и подкармливать, нужно общение. Поэтому Дженсен с удовольствием общался:

— Вечером уберу все повядшие цветы. Прости, вчера без задних ног уснул, — объяснил он. — Хм, почва у тебя влажная, почему же цветы так быстро вянут? Перестарался с подкормкой? Или тебе слишком мало солнца? Надо почитать рекомендации по уходу.

В этой части города дома стояли тесно. Окна в квартире Дженсена выходили на стену соседнего дома, небольшому балкону еле-еле хватало места в пространстве между домами. Чуть потянись — рукой можно достать до кирпичной кладки дома напротив. Обзора никакого, но есть свои преимущества: этаж верхний, солнца в меру, ветер не устраивает губительных сквозняков. На подоконнике у Дженсена обитали: фуксия сорта Сара Джейн, фикус мелколистный с плетеным из нескольких ростков стволиком, бегония, которая цвела мелкими бежевыми цветами, похожими на пуговицы, и бальзамин. Приятная компания собралась. Дженсен души не чаял в своих цветах, а цветы обожали Дженсена.

И еще Дженсен дружил с соседом. И Дженсен, и Крафт, оба любили таинственные истории, не умели ворчать и с трудом заводили друзей. У Крафта имелись китайские корни со стороны деда, что, вероятно, определило его трепетное отношение к хорошему чаю. Чай Крафт заваривал мастерски. Если бы Дженсена спросили, где он пил самый вкусный и ароматный чай, то он бы ответил, не задумываясь: «У Крафта».

Вот и сейчас, откусив пончик, Дженсен сделал глоток вкуснейшего чая и прикрыл глаза от удовольствия. Крафт довольно кивнул.

— Сегодня будет отличный день.

— Посмотрим, — Дженсен не очень-то верил в позитивные мантры с утра пораньше. — Я кошку нашел.

Крафт поднял брови:

— В первый же день. Вот это везение! И где?

— На втором этаже высотки на Уоллер-стрит, — Дженсен достал телефон и показал фотографию.

— Рыжий видел? — поинтересовался Крафт.

— Нет. Я уже позже нашел, когда все ушли. Кошка словно из воздуха нарисовалась. Минуту назад не было, и вдруг вот она. Я один был на этаже.

Крафт медленно донес чашку до стола, разжал пальцы и только потом спросил севшим голосом:

— Никого не заметил?

— Внизу кто-то шел, бросал мячик…

— … и от него яркие радужные брызги, — сказали Дженсен с Крафтом хором и посмотрели друг на друга.

— Так, — подтвердил Дженсен.

— Неужели кто-то из Хранителей? Сфотографировать не догадался?

— Не до этого было.

— Ух, как я тебя понимаю! — Крафт потер ладони и провозгласил: — Кажется, началось!

— Если бы не увидел своими глазами… Крафт, честно, я пытался тебе верить, но у меня никак не получалось!

— Думал, я сказки рассказываю?

— Боже, я опоздал! — вдруг подскочил Дженсен. — Прости, мне бежать надо, вечером поговорим.

— Удачного дня. Теперь смотри в оба, кошки могут быть где угодно.

Дженсен снимал противоугонку с велосипеда, когда из окна Крафта донесся бодрый голос радио-диджея:

— Может, в этот раз победит кто-то из вас, дорогие слушатели!

Опять это неуверенное «может».

***
Опоздал Дженсен прилично. Клиент топтался возле подъемника, а его машина блестела до боли в глазах. Значит, уже обслужился на автомойке. С одной стороны, этот клиент немного раздражал Дженсена, но с другой — был мечтой во всех смыслах этого слова.

Джаред Падалеки — сын мэра, пижон, богатенький и наверняка не знающий отказов ни в чем, касается это папиного бабла или знакомств с такими же богатенькими смазливыми мордашками. О, нет, не с девушками, и от этого Дженсен чувствовал себя еще больше не в своей тарелке.

Да, нужно быть честным с самим собой, но толку-то с этой честности. Дженсен заметил Джареда в первый же день его появления в автосервисе, причем рассматривал в весьма выгодном ракурсе — со спины и без машины. Несколько минут любовался на полный набор — плечи, волосы, задница и ноги. При таком шикарном наборе человек просто обязан быть ну как минимум приятным. Даже мысль проскочила — пройти мимо и подмигнуть, еще никто не мог устоять перед Дженсеном Эклзом с многообещающей улыбкой. Уже рисовал себе в воображении, как запускает руку в шевелюру, собирает волосы на затылке в кулак, разворачивает и…

Мысль как проскочила, так и была почти сразу выкинута из головы после слов Митчелла: «Это сын мэра. Будет у нас свою тачку ремонтировать». Ясно. Сын мэра — это слишком высоко, не допрыгнуть. Даже лицо сына мэра видеть расхотелось. Дженсену не светит ничего с этим длинным, у Дженсена только малюсенькая съемная квартира с видом на глухую стену, заочная учеба и куча долгов, а также сомнительное хобби. Когда сын мэра обернулся, Дженсен уже твердо решил, что лучше обойтись без подмигиваний и не делать никаких шагов навстречу. С тех пор Дженсен крепко держался своих принципов поведения. С Джаредом Падалеки у него ничего общего. Ничего. Ниче…

— Доброго утра, мистер Падалеки.

Джаред в курсе, что Дженсен себе на уме, но все равно не может без разговоров:

— Угу, — Дженсен проверил, правильно ли стоит машина на платформах, и прошел к пульту управления.

— Угу, — снова промычал Дженсен и врубил подъем.

С минуту они оба смотрели, как выползают стойки. Подъемник работал слишком медленно. Дженсен краем глаза видел, что Падалеки улыбается. Не совсем от уха до уха. С ямочками. Не дождавшись сигнала системы, Дженсен шагнул под машину.

— Буду участвовать. Квартира не лишняя.

— Отлично, — расцвел Джаред.

Чего радуется? Дженсен старательно изучал обтекатель задней подвески.

— Слушай, — Джаред вдруг перестал светиться и опустил глаза, — я давно хотел спросить… Только сразу не говори «нет», ладно? Ты… Ты хочешь сходить со мной куда-нибудь, выпить, в кино, м?

— Нет, — Дженсену даже не потребовалось время на обдумывание.

— Это потому что я — сын мэра? — нахмурился Джаред.

Дженсен вздохнул и уточнил:

— Это потому что я трезво оцениваю ситуацию.

Падалеки больше не улыбался:

— Так дело в моем отце?

Дженсен отвернулся. Мог бы — сквозь землю провалился, но не стал бы ничего объяснять. Джаред неловко переступил с ноги на ногу:

Дженсен перестал бесцельно протирать тряпкой попавшие под руки детали и буркнул:

— У меня есть шанс?

Соврать не получалось. Дженсен задумчиво созерцал днище автомобиля и молчал.

— Значит, есть! — оживился Джаред, нагнулся, выпалил Дженсену под машину: — Спасибо! — и умчался по своим делам.

Чего теперь от него ждать?

***
Можно было потратить уйму времени на этот вопрос, но Дженсен подобной ерундой не страдал. Вокруг столько интересного, зачем портить себе жизнь думами о несбыточном? Дженсен всегда следовал правилу: если тебе хочется попереживать о чем-либо, то удели ровно пятнадцать минут горестным раздумьям. Закончились пятнадцать минут — выкинь все из головы до следующего дня. Не всегда получается, но если получается, то проблемы становятся на порядок не такие сложные.

Дженсен ровно пятнадцать минут решил подумать о том, чего можно дождаться от Падалеки. Еще раз попытается пригласить куда-нибудь? Не выйдет, здесь Дженсен был тверд и непреклонен. Больше ничего в голову не приходило. Дженсен честно попытался помечтать. Представил, как Джаред поджидает его после работы. Сигналит тихонько, распахивает дверцу своей шикарной тачки. В машине пахнет кожаными чехлами и бешено дорогой туалетной водой. Дженсен падает на переднее сиденье, Джаред кладет ему руку на колено и…

— Эклз, тебя Олдмен просил зайти!

Мечты забуксовали. Пришлось тащиться в кабинет к управляющему. Оззи Олдмен вообще-то нормальный мужик, но вызывает своих подчиненных в кабинет только в крайних случаях. Может, кто-то пожаловался? Например, тот же Падалеки рассказал, что Дженсен не совсем любезно с ним разговаривал. Да что ж это такое, опять Падалеки в голове! Пора уже абстрагироваться.

Оззи излучал неуемную радость. Дженсен опасался такого настроения у начальства. Обычно в таком настроении появляются идеи, а идеи руководства воплощают в жизнь подчиненные.

— Дженсен, всем известно, что ты любишь цветы. Чуть меньше цветы любит Сюзан из финансового отдела, но у нее завтра поездка в банк, поэтому вся ответственность ложится на тебя.

— Ответственность за что? — начало ничего хорошего не предвещало.

— Нас обязали облагородить территорию. В рамках приближающегося Дня города. И деньги выделили. Перед нашим центральным офисом вчера быстренько организовали большущую клумбу. Нужно высадить там цветы.

— Босс решил доверить это дело тебе. Ощущаешь важность момента?

— А небольшая премия добавит тебе вдохновения?

Дженсен подозрительно посмотрел на Оззи:

— Если это не розыгрыш, то добавит.

— Не розыгрыш. Деньги уже вечером будут на твоем счету. Завтра принеси с собой совок, и что там надо еще…

Дженсен терпеливо ждал, пока Оззи вспомнит название необходимого инвентаря. Олдмен замахал на Дженсена руками:

— Что смотришь? Тебе лучше знать, чем ты будешь пользоваться для того, чтобы посадить цветы!

Дженсен кивнул и поспешил вон из кабинета. Заниматься цветами вместо работы, да еще и за деньги — очень неплохо. Какой богатый на сюрпризы день — первая кошка, Падалеки со своим шансом и неожиданно свалившаяся на Дженсена премия. Но это было не последнее, что удивило Дженсена прекрасным апрельским днем.

После работы Дженсен торопился домой, предвкушая увлекательный вечер в компании Крафта. На Лонгвью-стрит его окликнул Грег, хозяин кондитерской:

Дженсен остановился. Грег поманил его за собой. Когда они зашли за угол, в маленький проход между зданием кондитерской и аптекой, Грег убрал от стены большую коробку. На стене, до этого момента прикрытая от любопытных глаз, потягивалась черная кошка.

— Оу… — Дженсен был ошеломлен. — Это мне?

— Крафт рассказал, что ты участвуешь, — улыбнулся Грег. — Мы с Рейчел за тебя болеем.

— Когда ты ее обнаружил?

— С полчаса назад. Вышел протереть окно, а она здесь. Утром точно не было.

— Спасибо, — Дженсен сверил временной маркер и логотип.

— Сколько уже у тебя?

— Две, — селфи получилось немного смазанным, у Дженсена от волнения тряслись руки.

— Удачи в дальнейших поисках!

— Спасибо, — еще раз поблагодарил Дженсен.

Вторая кошка за день — это супервезение!

***
Крафт прогуливался возле дома.

— Тебя жду. Как дела?

— У меня на счету две кошки, — Дженсен приложил немалые усилия, чтобы сказать это спокойно, без радостных воплей.

— Отлично! Остальные участники по одной нашли, и то не все. Дай пять, — Крафт торжественно пожал протянутую руку. — Я на пробежку, голова к вечеру тяжелая. В моей берлоге временная нехватка печенья. Рыжий после школы заходил, уничтожил весь стратегический запас, поэтому чай у тебя пьем. — Крафт выдал Дженсену яркую коробку. — Вот, «Зеленый порох», без жасмина и прочей фигни. Для черного сегодня настроения нет.

— Зеленый так зеленый, — согласился Дженсен. — У меня финики где-то были.

— В самый раз. Ты ужинай, заваривай чай, я через часок прибуду. Что у нас по плану?

— Квест. Или Хранители, но только давай по отдельности обсудим.

— Понял. Тогда квест. Хранителей пока оставим в покое. Я интересный сайт нашел, почитаю, проанализирую, до тебя донесу дня через два, — подытожил Крафт и трусцой побежал вниз по улице.

***
К чаю Крафт принес маффины:

— От кондитерской Грега участнику квеста с пожеланиями дальнейших успехов в поисках. Еще горячие.

— Сюда их, — Дженсен поставил на стол тарелку с сыром, выложил рядом маффины. — Это Грег мне вторую кошку показал.

— Угу, я в курсе. Ну что ж, — Крафт подул на чай, — давай-ка с самого начала. Итак, что мы имеем?

— Квест «Черная кошка» проводится раз в десять лет, — начал Дженсен с общеизвестного, — и не является квестом по своей сути.

— Так и есть. Особых запланированных заданий и головоломок, которые надо решить за определенное время, тут нет. Все рассчитано на везение и упорство участников. Участники ищут рисунки на территории города. Чем больше пространства будет обследовано игроком, тем больше вероятность найти всех кошек. Можно назвать это спортивным квестом, но с большой натяжкой. Искомое иногда действительно находится черт знает где, образно, конечно. В целом квест является азартной и безопасной «бродилкой». Вроде все просто.

— Не цепляйся к словам, — Крафт сжевал маффин и взялся за финики. — Теперь самое интересное.

Дженсен поерзал на стуле. После сегодняшних радужных брызг, увиденных собственными глазами, и кошки, возникшей будто из воздуха, все, что он знал о квесте, воспринималось совершенно по-другому.

— Несмотря на кажущуюся простоту эти квесты всегда были окружены атмосферой тайн и загадок. Что первое приходит на ум?

— Никому доподлинно не известно, кто рисует кошек, — тут же отозвался Дженсен.

— Вот! — Крафт поднял вверх указательный палец. — Мэрия утверждает, что рисунки делают доверенные уличные художники, но художники клянутся, что никто из них этим не занимается. Были люди, которые пытались вычислить и отследить предполагаемого художника за работой, но все их попытки с треском проваливались. Кошки появляются высоко на стенах, на мостах, в подвалах, внутри зданий и на людных улицах, но как они туда попадают, никто не знает и не видит. Находились смельчаки, желающие взять на себя ответственность за появление кошек, но никто из них не смог объяснить, как ставится временной маркер. Одним словом, фантастика. Идем дальше. Еще два вопроса, которые давно не дают покоя тем, кто любит задумываться над причинами. Кто на самом деле проводит квест, и какова его цель?

— Ясно, что мэрия, но сомнения остаются. Сплошные нестыковки получаются. Смотри, — Крафт взял ручку и листок бумаги, — расскажу на примере квестов, в которых я участвовал. Ни один квест не был доведен до конца.

— В смысле? — удивился Дженсен.

— Это я не так выразился, — Крафт сделал глоток и объяснил: — Конечно, по времени никто его раньше не заканчивал. Наступал момент, когда кошки были найдены не все, но больше они игрокам не попадались. Организаторы честно ждали месяц, пока кто-нибудь найдет оставшихся кошек, и публиковали карту, где указывали всех кошек — найденных и тех, которых не нашли. И вот тут все удивлялись. Многие участники якобы посещали те места, но кошек там в упор не видели. Об этом шептались, возмущались и даже пытались устраивать протесты, но доказательств никто предоставить не мог. А почему?

— Потому что никто не фотографировал пустые стены в тех местах.

— Так точно, — усмехнулся Крафт. — Кому в голову придет фотографировать предполагаемые места появления кошек? Все равно не угадаешь. Да и зачем? Всегда можно сказать, что дата на фотографии поддельная. Вот, например, сорок лет назад народ нашел четырнадцать кошек, а пятнадцатая как сквозь землю провалилась. Так и завершили квест. Через месяц обнаружили кошку на опоре моста, причем с официальным временным маркером и правильной датой нанесения. То есть она была нарисована во время проведения квеста, но ее не заметили! Да быть такого не может! Мимо ходили тысячи людей, и никто на нее не обратил внимания? Бред!

Дженсен весь покрылся мурашками, и Крафт тоже разволновался. Его рука раз за разом обводила цифры на бумаге:

— Так и повелось на следующие квесты. Объявят про семнадцать кошек, найдется только двенадцать. Или из девятнадцати — шестнадцать. Будто тому, кто их рисует, вдруг надоедает вся суета с кошками и людьми. Наигрался и забыл про заготовленных кошек, про то, что их надо людям выложить, занялся чем-нибудь другим интересным.

— Но раньше-то победители были!

— Были. Например, девушка по имени Шерон, которая выиграла первый приз — дом на озере и после квеста вышла замуж по огромной любви. Но в свете всех остальных фактов это очень смахивает на сказку. «И жили они долго и счастливо», — Крафт изобразил кавычки. — Мало кто верит в такое.

— Здесь много версий, — Крафт допил чай и начал разгибать пальцы. — Во-первых, имидж города. Черная кошка как символ квеста есть даже на гербе. Наш город красив и удобен для проживания, мэр всегда заботится о жителях, и это неоспоримый факт. Во-вторых, в наш город стремятся попасть. На квест съезжается народ со всей страны, многие потом оседают здесь и заводят семьи. Решаются различные проблемы, например, обеспечение рабочей силой в нужном количестве. В-третьих, хотя десять лет — срок немалый, квест ждут, и он всегда остается неплохим развлечением. Призы получить хотят многие. Как всегда было? Например, не все кошки найдены. Что делать? Нашли простое решение: все призы, за исключением главного, распределяли между участниками. А призы всегда были очень и очень привлекательные. Даже если ты нашел не всех кошек, ограничился двенадцатью из пятнадцати, но получил машину или три недели отдыха на две персоны в лучшем отеле на морском побережье, разве это плохо? Может, три оставшиеся кошки вообще бы не попались тебе на глаза.

— Тоже верно, — Дженсен не отказался бы от собственной машины.

— Результат: участники довольны, — подытожил Крафт. — И не надо забывать народные версии.

— Что за народные? Ты не рассказывал.

— Э-э-э, не рассказывал, — покачал головой Крафт. — Это ты не хотел слышать.

Дженсен изобразил искреннее удивление и еле увернулся от подзатыльника.

— Во время квеста складываются самые крепкие пары. Многие участники находят своего человека. То есть можно смело считать квест программой поиска спутника жизни. Я со своей Элизабет так и познакомился. На старой верфи возле кошки встретились и больше не расставались, — Крафт вздохнул. — Ей в этом году семьдесят пять бы исполнилось.

Дженсен тоже вздохнул. Крафт помолчал и сказал, глядя куда-то мимо Дженсена:

— Вдвоем лучше, чем одному.

— Крафт, не начинай.

— Обещай, что будешь смотреть по сторонам и замечать не только кошек, но и людей вокруг.

Дженсен закатил глаза:

— А сейчас я людей не замечаю?

— Нужно использовать шанс, — выдал Крафт воспитательным тоном.

Опять шанс. Сговорились они сегодня, что ли?! Дженсен собирался возмутиться, но вместо этого от души зевнул.

— Пора мне, — засобирался Крафт. — Спишь уже.

— Сплю, — согласился Дженсен. — День бесконечный какой-то. Но у меня еще вопрос. Как думаешь, где следующих кошек искать?

Крафт опять уселся на стул:

— У тебя завтра будет время?

— Часа два утром и около трех часов вечером, пока не стемнеет.

— Хм, что же тебе посоветовать? — задумался Крафт. — Если идти в старый город, то там больше времени надо.

— Старый город оставлю на субботу.

— Завтра можешь в парк сходить, там нередко кошек на деревьях находили. Я еще подумаю, как бы я действовал. Вечером карту глянешь.

Под утро Дженсену приснилось, что он отправился в библиотеку на Гроув-стрит, почему-то на ночь глядя. Бродил по пустым коридорам, а потом полез на чердак и оступился на деревянной лестнице, которая вела на крышу. В груди екнуло. Сразу представил, как пересчитывает ребрами все ступеньки, но его вздернула за шиворот чья-то рука. Невидимый спаситель помог устоять, поправил на плечах рюкзак. Отряхнул спину, невесомо касаясь ладонью лопаток, и шепнул прямо в ухо:

— Не проспи свой шанс!

Дженсен дернулся и проснулся. Даже во сне не было покоя от вездесущего шанса.

***
Ранняя велопрогулка по парку оправдывает себя хотя бы тем, что в это время вокруг нет людей, которые путались бы под колесами. Дженсен всегда об этом думал, когда утром садился на велосипед.

В парке распевались птицы. Дженсен объехал парк вкруговую и свернул в тенистый уголок, где росли вековые липы. Одно дерево недавно спилили, и там — какая удача! — на широком пне, прямо на свежем спиле, вылизывала лапу кошка. А еще возле пня стоял Джаред Падалеки и смотрел на кошку через камеру своего телефона.

Вот так встреча.

Падалеки крупно вздрогнул и уронил телефон в траву.

— Привет. Я не слышал, как ты подъехал.

— Да я вроде не подкрадывался, — пожал плечами Дженсен. — Ты тоже участвуешь?

— Нет, — Джаред помотал головой. Поднял телефон и все-таки признался: — То есть да. Решил участвовать.

— Но ты… — начал Дженсен и замолчал.

Джаред понял все правильно:

— Да, я сын мэра. И что?

— Ничего, — Дженсен проверил логотип и временной маркер у кошки. — Ого, свеженькая. Ты будешь фотографироваться?

— Я уже, — Джаред спрятал телефон в карман и отступил на шаг назад.

— Одна. Вот эта. Больше пока не нашел.

Дженсен сделал снимок, отправил и неожиданно для себя сказал:

— Есть еще одна на втором этаже высотки на Уоллер-стрит.

— О, — удивился Джаред, — с-спасибо.

— Ты не думай, что я из-за квартиры. Мне любопытно, сколько смогу найти. Плохой из меня охотник за кошками.

Дженсен посмотрел на него. Мистер Падалеки, кажется, был смущен. Улыбка у него получилась натянутой, пальцы теребили молнию на куртке. Непохожий на себя Джаред.

— Удачи, — пожелал ему Дженсен.

— И тебе. Увидимся.

Уже позже, подъезжая к дому, Дженсен понял, что еще было странным в ранней встрече с Джаредом Падалеки. Слишком самоуверенное: «Увидимся». И Дженсен не ошибся.

***
Как и просил Олдмен, на работу Дженсен пришел с инструментами. Даже разжился у Крафта колышками и бечевкой для разметки. Ящики с рассадой уже привезли. Многообразие поражало. Петунии, львиный зев, однолетние флоксы, вербена и лобелия — это Дженсен опознал на первый взгляд. Митчелл выдал схему посадки:

— Тут по цветовой гамме в момент цветения. Разберешься?

— Разберусь, — пообещал Дженсен. Ничего сложного, на схеме отмечено количество растений в рядах и расстояние между ними. — Воду подведете?

— Начинай пока разметку, минут через десять шланг обещали кинуть. И еще. У тебя сегодня будет помощник.

Дженсен посмотрел туда, куда указывал Митчелл. Увиденное произвело на него огромное впечатление. Первым желанием было протереть глаза, вторым — сбежать на свое рабочее место и залезть под машину. Кажется, уже рефлекс выработался.

— Устроился к нам на работу. Подсобным рабочим.

— Рабочим? Сын мэра?

— И что с того? Тянется человек к работе, не боится испачкать руки. Говорят, мэр сам звонил, просил за него.

Дженсен еще раз посмотрел на Джареда. Бандана, простая футболка, штаны с широкими резинками на щиколотках, кеды. Наколенники надеты сверху на штаны. Бережет колени. Может, травма? Перчатки, пикировочный совок. Подготовился.

Обмен приветствиями второй раз за утро прошел напряженно. Со стороны Дженсена, конечно. Падалеки все свое смущение оставил в городском парке, около вековых лип, и в данный момент лучился радостью со своим: «Щас мы быстро все сделаем!» Дженсен честно старался не умничать. Целую минуту. Потом кивнул на совок и спросил:

— Тебе, наверное, инструкцию надо, как этим инструментом пользоваться?

Джаред не ответил. Разметил первый ряд, принес поближе ящики с рассадой. Дженсен отстраненно наблюдал за его действиями. Падалеки вел себя так, будто всю жизнь только и занимался тем, что высаживал цветы. Ловко делал бороздки, копал ямки, сортировал рассаду. Дженсен тоже принялся за работу.

Примерно через четыре часа, взяв из рук Джареда стакан латте, за которым тот бегал в кафе на углу, Дженсен понял одну вещь. У настоящего Джареда Падалеки подбородок не может быть перемазан землей. Пижон в блестящей тачке понятия не имеет, чем отличается петуния от лобелии, не вытирает нос предплечьем и не разговаривает с рассадой. Что-то тут не так. Этот чувак в насквозь мокрой футболке, который полдня ползал рядом по клумбе, совершенно не походил на сына мэра. В данный момент новый Джаред искренне радовался, что цветы расправляют листья.

— Эй, что ты сделал с Джаредом Падалеки? — спросил Дженсен.

Джаред расхохотался. Без своей шикарной машины, брендовой толстовки и папиной ауры, весь потный и в земле, он напоминал студента на летней практике. Дженсен, глотая кофе, невольно задумался о шансе. Теперь ни в коем случае нельзя было сказать, что у Падалеки его нет.

— Ты где будешь работать? Здесь или…

От центрального офиса до автосервиса, где трудился Дженсен, топать минут пятнадцать. Наверное, зря спросил. Джаред устроился на работу, и теперь место приложения его рабочей силы будет определять начальство.

— У Олдмена. Сначала рабочим, а потом сварщиком обещали перевести. Там кто-то у вас увольняется.

Значит, будет поблизости с утра до вечера. Хорошо это или плохо, но шанс опять же, как ни крути. Дженсен кивнул и допил кофе.

Они закончили с рассадой, унесли в подсобку шланг и ящики. Отмывались в соседних раковинах. Джаред увлеченно намыливал руки, а Дженсен напряженно ждал, что Падалеки сейчас переоденется, усядется в машину и снова станет недосягаемым, но ничего подобного. Оказалось, что на работу Падалеки прикатил на велосипеде, и Дженсена еще немного отпустило. Общаться с человеком, который ездит на велосипеде, гораздо проще.

Джаред снял бандану и наколенники, надел чистую футболку. Дженсен посмотрел на свой замасленный комбинезон и предложил:

— Пока с рабочим местом не определишься, можешь вещи у меня оставлять. Места хватит.

— Хорошо, — Джаред кивнул и широко улыбнулся. — Спасибо.

И Дженсену тут же стало неловко, что он не может выдавить из себя улыбку. Но один плюс был — больше не хотелось залезть под машину.

***
По дороге домой Дженсен на автомате крутил педали. Вечер обещал быть интересным. Крафт участвовал в квестах, вел записи и фиксировал найденных кошек на карте города. Дженсен эту карту никогда не видел. Повода не было приобщиться, да и сам Крафт не торопился допускать к сокровенному.

На Бранч-стрит внимание Дженсена привлек детский городок. Стену маленького домика украшала картинка — белая пушистая кошка, в платье и с сумочкой на лапе. Дети на площадке занимались своими делами. Два малыша копались в песочнице, еще один сосредоточенно скатывался с горки. Их мамы беседовали под навесом, изредка посматривая на детей. Дженсен поставил велосипед около скамейки и, подчиняясь необъяснимому порыву, заглянул в домик.

Есть! Черная кошка с прижатыми к голове ушами. Ее хвоста и задних лапок не было видно, поэтому полностью создавалась иллюзия, что она приготовилась к прыжку из угла домика. Дверной проем не предназначался для взрослых, Дженсен согнулся, встал на четвереньки и пролез поближе к кошке. Временной маркер и логотип – все как надо. Несколько минут понадобилось, чтобы удачнее извернуться для селфи, но дело стоило того. Сообщение ушло на адрес квеста, а Дженсена вдруг охватил азарт. Вообще-то надо было раньше загореться, но лучше поздно, чем никогда. И вот сейчас, скрючившись в крошечном домике, Дженсен пообещал себе, что он обязательно найдет всех кошек, выиграет квартиру и пригласит к себе Джареда Падалеки. Именно в таком порядке. И забудет наконец все свои сомнения касательно словосочетания «сын мэра».

***
— Ты герой дня! Четырех кошек отыскал, — подмигнул Крафт Дженсену. — На сайте статистику опубликовали. Не всем так везет.

— А сколько всего участников?

— Заявок было около полутора тысяч, но многие не вышли на старт. До финиша доберутся единицы.

— Фотографий с кошками не выкладывали?

— Нет. По фото стены легко можно вычислить место и здание, где нарисована кошка, для знатоков это не составит большого труда. Поэтому каждый за себя — чем больше пробежишь, тем больше найдешь. И не факт, что все кошки будут в разных местах. В один из квестов на старой верфи нарисовали трех кошек. Та-а-ак, — карта города заняла весь небольшой стол Крафта, — давай посмотрим. Черным отмечены кошки, которых я нашел сам. Красным — те, которые мне не встретились.

Дженсен окинул взглядом карту. Красных точек было почти столько же, сколько черных. Теперь стало ясно, почему Крафт раньше не показывал карту — ему не очень везло.

— Как видишь, в поисках кошек я не преуспел, — Крафт помрачнел. — Не любил, когда публиковали карту. Получается вроде: «Посмотри и убедись, что кошки — вот они, а ты — бездельник и неудачник». Не знаю, как остальным, но мне было обидно. Наверное, поэтому и участвовал раз за разом. Пытался доказать себе и всем вокруг, что смогу. Дурак был. Зачем лез? Я свое счастье нашел, надо было отступить. Эх…

— Не за этим ты участвовал. Вам с Элизабет не помешала бы собственная квартира. Разве не так? Все время забываешь, — заметил Дженсен.

— Памяти никакой не осталось, — пробурчал Крафт.

— Ну-ну, тебе ли про память говорить…

Они оба долго молчали. Дженсен разглядывал карту, Крафт смотрел в окно и вертел в руках карандаш.

— А что это за цифры? — Дженсен показал на цифры рядом с точками, обозначавшими кошек. Вообще-то понятно, что это год, когда проводился квест, но Крафта надо было вытащить из печальных воспоминаний.

— Это год. Не знаю, зачем начал его приписывать, а потом так оказалось удобнее, — пояснил Крафт и провел по лицу ладонью, будто стряхивая с себя уныние. — Как видишь, большинство кошек рисовали в старом городе, это и понятно, там много укромных, живописных и таинственных уголков. Поэтому старый город нужно обойти обязательно, вдоль и поперек. Осмотри все арки, не забудь Приовражье, тупиковые улочки, стадион за оврагом и мостик свиданий. Он на отшибе, но тоже вроде как в старом городе.

Дженсен записал в блокноте названные Крафтом объекты и усмехнулся:

— Где уж на мостике свиданий кошек рисовать? Одни балки.

— Увидим. При желании рисунок можно уменьшить и вместить как раз на несущую балку, — Крафт обвел точку на карте. — За все последние квесты кошка здесь была нарисована всего лишь раз — в тот квест, когда победила Шерон. Об этом есть интересная версия, но ее отложим на потом, — он покосился на Дженсена и как-то слишком быстро сменил тему: — Достань еще печенья, оно в нижнем ящике слева.

Дженсен полез за печеньем. Крафт выбрал крекер с сыром, сунул в рот, похрустел и ткнул пальцем в зеленый квадрат на карте:

— Теперь парк. Там ты уже был, но вернись туда обязательно.

— Хорошо. А что скажешь про студенческий городок?

— Вряд ли, — отмахнулся Крафт. — Слишком много народу туда-сюда бродит. Да и где там кошек рисовать? Сплошные ровные стены, ни одного интересного закоулка. А вот заброшенные здания надо обойти. Там кошки редко появляются, даже не каждый квест, но вспомни свою первую кошку. Будто специально для тебя нарисовали.

— Да уж, — поежился Дженсен.

— Что у нас имеется в наличии? Старая верфь — это обязательно. Через недельку еще раз посети высотку на Уоллер-стрит, завод механических прессов на озере не забудь.

— Мне сон снился, что я в библиотеке был на Гроув-стрит.

— Обязательно сходи! — одобрил Крафт. — Я вообще-то не очень снам доверяю, но мой тебе совет — во время квеста запоминай что снится. Прислушивайся к голосу подсознания. Шерон, та самая победительница, как-то в интервью сказала, что несколько раз во сне видела, где искать кошек.

— Понял, — Дженсен тоже скептически относился к снам, но, кажется, вполне созрел для того, чтобы пересмотреть свои взгляды. Ему редко снилось что-то осмысленное. Обычно сновидения были наполнены неясными образами и обрывками событий. Зачем такие сны запоминать и тем более к ним прислушиваться? Но сон про библиотеку совершенно не походил на все остальные.

***
Здание библиотеки на Гроув-стрит оказалось ненужным лет десять назад. Интернет предлагал на выбор десятка два причин, по которым любимую библиотеку детворы закрыли и забыли. Среди них называли опасность обрушения, ветхие коммуникации, затопленное подвальное хранилище, полчища крыс и яд, обнаруженный в краске на стенах, но Дженсен не верил ни в одну из них. В библиотеке до сих пор было уютно, хотя окна потускнели, фасад потерял цвет, а входные двери облезли от солнца и дождей. Но внутри, в коридорах и комнатах и сейчас пахло старыми книгами. Там стояла тишина, разбавленная лучами солнца, проникающими внутрь сквозь мутные стекла. На стеллажах почти не было пыли, кое-где лежали журналы, а в одной из комнат стояло старое кожаное кресло. Глубокое, с удобными подлокотниками. Кошка-номер-пять ждала Дженсена прямо напротив него.

К снам действительно надо прислушиваться.

Кошка играла клубком, ей было не до Дженсена. Из нарисованного клубка выбилась нарисованная нитка. Она свисала по стене до самого пола, а на полу лежал мячик. Небольшой, чуть больше дюйма в диаметре. Дженсен сделал селфи с кошкой, отправил. Потоптался, рассматривая находку. Наклонился поближе, поднять. Мячик вздрогнул и… покатился прочь от протянутой руки.

Дженсен тоже вздрогнул, отпрянул назад. По спине побежали мурашки. На мышь или жука серый комочек не походил, но жался в угол явно испуганно, значит, был живой. На первый взгляд ни хвоста, ни когтей у комочка не наблюдалось. А если… Дженсен быстро поднял существо. Под пальцами часто-часто забилось крошечное сердце. «Мячик» тоненько ойкнул, потом возмущенно заворчал. Он был… теплый и не гладкий, а покрытый короткой мягкой шерсткой. И у него были крылья. Дженсен от неожиданности разжал пальцы. Шарик упал и закатился в угол, тихо хныкая. Причем хныкал он очень даже понятно: «Один. Страшно».

Дженсен поднял его снова. Покачал в руке, спросил, стараясь не напугать:

Непонятный звереныш блеснул черными глазками, буркнул что-то утвердительно. Чуть помедлив, сладко зевнул, демонстрируя мелкие острые зубы. Покосился на Дженсена, расправил прозрачные крылышки и даже позволил до них дотронуться.

Дженсен чувствовал себя как в детстве. Давно забытые впечатления — когда увидел вживую слона, первый раз в жизни. Конечно, маленькое мохнатое создание с крыльями было совсем не похоже на слона, но восторг вызывало ничуть ни меньший.

Зверек покрутился на ладони и притих, сонно жмурясь, только едва ощутимо вздрогнул, когда Дженсен устраивал его в кармане.

Уже дома, вытащив живой мячик из кармана и рассмотрев его получше, Дженсен поинтересовался, больше у себя, чем у мохнатого:

— Как же тебя зовут? – и неожиданно получил ответ.

Кроха прочирикал что-то вроде «Коди» и устроил представление. Вспорхнул с ладони, быстро долетел до стены, выпустил маленькие лапки, оттолкнулся и поспешил обратно. Крылья в момент столкновения со стеной ярко вспыхнули всеми цветами радуги. Дженсен прижал шарик пальцами, погладил по теплому боку:

— Коди? Хорошее имя.

Коди пробормотал что-то, потерся о большой палец и снова полетел к стене. Вспыхнул на мгновение радугой и вернулся к Дженсену.

— Это игра! — догадался Дженсен. Радужные брызги. Перед глазами сразу возникло увиденное на Уоллер-стрит в то утро, когда нашлась первая кошка. — Чей же ты, малыш?

Наигравшись, Коди покружил по комнате и устроился на книжной полке. Дженсен полез в мировую сеть, выяснить, что значит кличка Коди у собак. То, что его домашний питомец не имел ничего общего с собакой, Дженсена не остановило. «Коди — кличка мягкого характером, но верного друга», — сообщали сайты, советующие как назвать щенка. Осталось только определить, чем кормить зверушку. Дженсен поставил перед ним несколько тарелок на выбор: молоко, спагетти, кусочки сыра и хлеб. Коди издал веселый клич, перетащил кусочек хлеба в блюдце с молоком и заурчал от удовольствия.

Спал мохнатый в горшке Сары Джейн. Уютно повозился, укутался крыльями и блаженно выдохнул, а Дженсен сидел и радовался. У него никогда не было щенка. Хозяйка квартиры запрещала жильцам заводить живность. Но эту живность по имени Коди в случае чего можно было спрятать в карман. Дженсен улегся на свой диван и заснул с чувством совершенно удивительным: у него теперь был свой зверь, пусть и маленький.

***
Крафту Дженсен не сказал про находку. Коди одного дома оставлять не стал, пожалел, взял на следующий день с собой на работу. Посадил в нагрудный карман рубашки и застегнул пуговицу. Звереныш не возмущался, сидел тихо, соображал, что высовываться нельзя.

На работе Дженсена ждал большой стакан кофе. Мэдисон сообщил:

— Минут десять назад длинный пижон приходил, кофе принес. Привет тебе передал. Сказал, что он у сварщиков теперь обитает. Взяли на стажировку. Что это с ним? Решил быть ближе к народу?

Дженсен пожал плечами. Значит, с рабочим местом Джаред уже определился. С одной стороны его не будет рядом, что ж, это как обычно. Но с другой — можно было бы видеться почаще. Дженсен выпил кофе, проверил исполнение заказа на запчасти для грузовика. Стакан с остатками кофе оставил на столе. Примерно через час Мэдисон, который заполнял акты приемки, оживился:

— Эй, чувак, стакан не выбрасывай. Тут такая милота! — и развернул стакан к Дженсену.

Там красовалась надпись, сделанная маркером: «Доброе утро! Улыбайся чаще. У тебя замечательная улыбка». Где у Дженсена были глаза? От того, что надпись заметил именно Мэдисон, радости не прибавилось. Лишняя причина для сплетен. Фил Мэдисон являлся скользким типом, который в разговорах использовал фразы с двойным смыслом, любил обсудить всех подряд и посмеяться над неудачниками.

Джаред забежал поздороваться ближе к обеду. Дженсен работал в яме, снимал с машины глушитель.

Коди в кармане затрепыхался. Испугался, что ли? Дженсен погладил его через ткань, шепнул:

Зверек фыркнул и снова притих.

— И тебе привет, — тут Дженсен открыл рот, чтобы произнести привычное «мистер Падалеки», и прикусил язык. Никаких мистеров с этого дня: — Привет, Джаред.

Руки были грязные, поэтому для рукопожатия Дженсен подставил под ладонь Джареда локоть. Падалеки очень серьезно локоть пожал, сел на край ямы и свесил ноги:

— У меня есть приглашение на двоих в клуб «Доберман». Играешь в бильярд?

Коди еле слышно мурлыкнул, перевернулся с боку на бок. Дженсен помедлил и все-таки признался:

— Играю. Но в «Доберман» не пойду. У меня делового костюма нет, а туда вход только в костюмах.

Джаред тут же нашелся:

— Нет, — прервал его Дженсен. — Чужой не надену, покупать не на что.

— Тогда я приглашаю тебя на яхту. Вечером объедем все озеро. Давай, соглашайся.

Мэдисон, куривший на входе в бокс, развесил уши, пытаясь уловить, о чем говорят за его спиной.

— Прости, но тоже нет, — упрямо мотнул головой Дженсен.

— Почему? — не отставал Джаред.

Дженсен промолчал. Конечно, прокатиться на яхте самого мэра очень хотелось. С детства мечтал постоять за штурвалом, послушать, как шумит вода за бортом. Но Дженсен пока не мог себе представить, как пойдет куда-то вместе с Падалеки. Сразу приклеят ярлык — повелся на престиж фамилии и деньги папаши. Дженсен вздохнул. Вздох вышел очень выразительный. Джаред даже переспрашивать не стал, без слов все понял.

— Эх, ладно, мне пора.

— Счастливо, — кивнул Дженсен в ответ. — Удачи тебе.

— И тебе, — разулыбался Джаред, — особенно в поисках кошек.

— Ага, — совершенно по-человечески раздалось из кармана.

— Что ты сказал? — обернулся Джаред, уже сделавший несколько шагов к выходу.

— Ничего, — просипел Дженсен, — поперхнулся.

Падалеки хмыкнул и просочился мимо Мэдисона наружу. От Дженсена не ускользнуло, как Фил с презрением плюнул ему вслед. Вот мерзкий тип. Коди, словно услышав мысли Дженсена, довольно громко зарычал.

— Эй, — возмутился Дженсен, обращаясь к карману, — можно потише?

— Завтра будешь сидеть дома один.

Из кармана донеслось что-то подозрительно похожее на «щас прям». Дженсен легонько щелкнул расшалившегося Коди по выпуклому боку:

— Не подводи меня. Трудно будет объяснить людям, что ты за существо, если я сам этого не знаю. Я не смогу тебя защитить.

В ответ Коди промолчал. Дженсен улыбнулся и снова взялся за работу. Приятно иметь дело с понятливым… неважно-кем.

***
Польза от понятливого звереныша обнаружилась этим же вечером. Дженсен сел на велосипед и решил поговорить вслух:

— Куда поедем? Домой или на поиски кошек?

— Искать, — оживился Коди в кармане.

— Знать бы, где искать, — посетовал Дженсен, крутя педали. — На верфь не успеем, далеко. В старый город сейчас не хотелось бы, погода хорошая, все на прогулку выползут, — Дженсен задумался на минуту и предложил: — Здесь зернохранилище рядом. Может, туда? Там старую рабочую башню никак не могут разобрать. Как думаешь, есть в башне кошка?

Вопрос этот Дженсен задал, вообще не надеясь на ответ. Что может знать мелкий про то, где появится кошка? Но зверь радостно выпалил:

— Ишь ты, — усмехнулся Дженсен, — тогда поехали. Только молча, договорились?

Карман согласно пискнул.

Дженсен хорошо помнил, как в школе был на экскурсии в зернохранилище. Их провели на обзорную площадку, почти на крышу рабочей башни. Вид оттуда впечатлил всех: сушильные башни, силосные корпуса, пакгаузы и бесконечный, автоматически направляемый поток зерна. Позже на территории возвели ряды современных металлических силосов, выстроили новую рабочую башню, а старую потихоньку разбирали. Вот как раз в старой башне, на лестнице, ведущей на обзорную площадку, стоило поискать черных кошек.

Коди честно молчал, пока Дженсен открывал отмычкой дверь в башню. Молчал, пока он поднимался по лестнице, но стоило Дженсену шагнуть на лестничную площадку между вторым и третьим этажом, из кармана раздалось: «Вот!» Под окном пласт рыхлой штукатурки съехал вниз, обнажив кирпичную кладку. На кирпичах черная нарисованная кошка пыталась потрогать растопыренной лапой жука, тоже нарисованного. Дженсен придержал пальцами прыгающего в кармане Коди:

— Тише! Пуговицу оторвешь. Слушай, ты знал, что здесь будет кошка?

— Неа, — прошептал звереныш.

— Но чувствовал? — продолжил допрос Дженсен.

Коди угукнул и притих. Дженсен убедился в наличии логотипа и даты, сделал фото, отправил на адрес квеста и только тогда поддался мистике момента:

— Охренеть! На самом деле это более чем странно. Я мог бы тебе предложить пойти в любое другое место, например, по дороге домой есть пара арок. Или все-таки проехать по улицам старого города. Или, чем черт не шутит, снова пойти в высотку на Уоллер-стрит. Там тоже была бы кошка?

Карман возмущенно взвыл, выдал длинную щебечущую фразу, фыркнул и обиженно замолчал.

— На этот раз я тебя вообще не понял, — пожал плечами Дженсен. — Получается, кошка появляется там, куда я иду. Или я иду туда, где уже есть кошка. Одно из двух.

— Мдя, — подтвердил Коди.

— Что «мдя»? Вообще-то было два варианта. Ладно, потом проверим мое предположение. Итак, у меня на счету шесть кошек. Неплохо, — подвел итог Дженсен. — Домой?

— Да! — обрадовался мохнатый.

***
— Зайдешь? — спросил Крафт из окна, когда Дженсен возился с противоугонкой.

— Зайду. Только на ужин чего-нибудь придумаю.

— А ты не думай. Заходи сразу, я тут кулинарией занимался. Спагетти болоньезе наколдовал. Вроде получилось. Давай, жду.

Дженсен поднялся к себе, оставил рюкзак и хотел высадить Коди, но тот наотрез отказался вылезать из кармана.

— Ну, ладно, только без фокусов, — разрешил Дженсен. — Не пищать и не умничать.

На столе у Крафта дымились две тарелки с горками спагетти, щедро политые соусом и посыпанные сыром.

— Держи, — Крафт протянул Дженсену вилку. — Мне одному ужинать не хотелось, а так за компанию просто отлично получается.

Повисло молчание. Некоторое время оба сосредоточенно жевали.

— Вкусно, — похвалил Дженсен.

— Вкусно, — согласился Крафт. — Есть новости?

— У меня шесть кошек.

— Хорошо! Почему-то на сайте данные не обновили. Я недавно проверял, там так «пять» и висело.

— Мы хотели про Хранителей поговорить, — Дженсен собрал со стола пустые тарелки и встал к раковине.

— Знаешь, что я заметил, прочесывая форумы? — Крафт включил чайник. — Сейчас почему-то мало желающих обсудить квест. Перестали люди верить в чудеса. Десять лет — большой срок, как раз подходящий для того, чтобы жители города забыли о слухах вокруг черных кошек. Но кто ищет, тот всегда найдет. Как я уже говорил, набрел я на один сайт. Давненько не читал ничего о квесте, а там один Неугомонный истории про квест собирает и анализирует информацию. Факты и домыслы о Хранителях туда же приносит.

— Почему неугомонный? В смысле того? — Дженсен покрутил пальцем у виска.

— Нет, — усмехнулся Крафт, — это ник у него такой. Сайт интересный, я два дня не мог оторваться.

Крафт дождался, пока Дженсен вымоет посуду и снова сядет за стол, только тогда начал рассказывать:

— Итак, какая связь между квестом и Хранителями?

— Не-не, стой, — протестующее поднял руки Дженсен. — Давай сначала про Хранителей, а потом про связь с квестом.

— Договорились, — кивнул Крафт. — Что мы знаем о Хранителях?

— Есть городская легенда.

— Да, есть старая городская легенда, даже не легенда, а скорее сказка. По этой сказке у нашего города существуют Хранители, прекрасные создания, подобные ангелам, с разноцветными крыльями цвета разных Стихий. Говорю словами из сказки, — уточнил Крафт. — У каждого Хранителя свои обязанности. Один отвечает за город, другой за озеро, на котором стоит город, остальные — за небо, леса, поля и прочую природу. Сколько этих Хранителей — тут цифры разнятся. Сказка сама по себе не слишком детская, что ли, с моралью и выводами, и главное в ней — Хранители. Так?

— Так, — Дженсен слушал внимательно, очень хотелось уложить в голове все события в нужном порядке.

— Закономерно возникает вопрос. Кто такие Хранители?

— Мифические существа, — предположил Дженсен.

— И это тоже. Есть разные версии, но все они склоняются к одному. Хранители — это добрые и могущественные хозяева места, на котором стоит город. Они этот город заложили, они курировали строительство, они заботились о жителях, заботятся сейчас и будут заботиться всегда. С этим разобрались.

— Вроде да. То есть квест — это забота о жителях?

— Подожди, не забегай вперед, — поморщился Крафт, — надо по порядку. Вопрос не так ставишь. Смотри, — он положил на стол чайную ложку, — допустим, это квест как событие, — немного в стороне Крафт положил вилку, — а это Хранители.

— И что? — не понял Дженсен.

— А то, что на первый взгляд между квестом и Хранителями вообще нет ничего общего.

— Вилка и ложка совсем друг на друга не похожи, если ты об этом.

— Вот, к этому я и веду. Так откуда вдруг появился слух, что квест и Хранители связаны между собой?

— Кто его знает, — пожал плечами Дженсен. — Один чудак придумал, остальные подхватили, и пожалуйста, готова очередная сказка.

— Правильно понимаешь. Люди в квесте участвуют разные. Кто-то носится по городу в поисках кошек, а кто-то кроме кошек замечает все вокруг. Появились фотографии. Сначала нечеткие, потом более качественные. Неподалеку от свежих кошек видели странные фигуры. Народ шептался о незнакомцах, о радужных брызгах, крыльях и разноцветных перьях — синих, зеленых, розовых.

— Этому я никогда не верил, — заметил Дженсен. — Самая неправдоподобная часть сказки — это радуги и крылья.

— Не ты один, — подмигнул Крафт. — Знаешь, какие споры велись в дни моей молодости? «Хранители — бред или детские фантазии?», «Есть ли у них крылья?» — эти вопросы были намного интереснее, чем выборы Президента. Одни поднимали на смех вторых, третьи доказывали свою правоту четвертым, пятые садились в засады и пытались сделать новые фото. Но никто так и не нашел истину. Кошки появлялись как из воздуха, фотографии неизвестных с радужными брызгами не давали ничего определенного, а интерес к квестам рос с каждым годом. Споры вокруг подлинности этих снимков были кровавы и бесконечны. «Радугу можно нарисовать!», «С чего вдруг радуга — это знак Хранителей?» — дебаты не прекращались даже после окончания очередного квеста.

Коди в кармане у Дженсена издал гортанный звук. Дженсен прижал карман рукой и раскашлялся. Крафт заботливо постучал ему по спине:

— Как себя чувствуешь?

— Хорошо. Горло пересохло.

— Правильно пересохло. Чай пора пить, — Крафт достал чашки, разлил свежезаваренный чай, вытащил из коробки кукурузные вафли. — И стали поговаривать, что квесты — затея Хранителей. Развлекаются они так. Готовятся, планируют количество кошек и места их размещения, тщательно выбирают призы для участников. Начинают игру и с интересом наблюдают за беготней по городу.

— Ух ты! — восхитился Дженсен. — То есть они сами рисуют кошек?

— Не знаю, — Крафт макнул вафлю в чай, — но если принять во внимание все странности с появлением кошек из воздуха, то все сходится.

— А как Неугомонный объясняет то, что не всех кошек находят?

— Очень просто объясняет. Бац, заскучали Хранители-организаторы и забросили квест.

— Тогда причем тут мэрия? Мэрия является организатором квеста.

— Это прикрытие. На самом деле всем управляют Хранители, летающие и неуловимые.

Коди в кармане заерзал. Дженсен предостерегающе прижал его ладонью, ерзанье прекратилось. Крафт задумчиво произнес:

— Мне всегда было легко поверить в крылья. Крылатые и могущественные — это я понимал. Но вот радужные брызги… Мне не довелось их увидеть, а хотелось бы. Хоть одним глазком глянуть.

Многострадальная пуговица на кармане Дженсена отлетела в сторону, Коди выскочил из кармана и завис над столом, трепеща крылышками. Дженсен подавился чаем, у Крафта отвалилась челюсть. Пока Дженсен кашлял, Коди долетел до стены и оттолкнулся от нее лапками. Крылья вспыхнули на мгновение всеми цветами радуги. Звереныш повторил этот трюк несколько раз, после чего прощебетал что-то на своем птичьем языке, плюхнулся на стол и взялся подбирать крошки от вафель.

— Это Коди. Голодный, наверное, — пролепетал Дженсен.

На Крафта было страшно смотреть. Он побледнел и не шевелился. Дженсен позвал:

Крафт крякнул и сипло сказал:

— Как? Мечтал одним глазом увидеть, а тут двумя повезло разглядеть. И это не радуга. Круглый хомячок — явно зверушка Хранителей.

При этих словах Коди сплясал в воздухе танец победителя, сел на вафлю и жалобно уставился на Дженсена.

— У тебя молоко есть? — спросил Дженсен у Крафта.

— Возьми на дверце холодильника, — кажется, Крафту действительно полегчало. — Откуда он у тебя?

— Нашел вместе с кошкой, — Дженсен налил в блюдце молока и покрошил туда вафлю. Коди довольно зачавкал.

— Погоди-ка, — Крафт встал и ушел в комнату. Через минуту крикнул: — Дженсен, иди сюда!

Вместе они вытянули из-под стопки книг потрепанную тетрадь. Крафт открыл ее:

— Вот. Мои детские рисунки. Когда мамин дом продавали, на чердаке нашлись, я себе забрал. Это Хранитель.

В тетради был изображен человек с длинными ногами разной толщины, с тонкими руками, похожими на прутики, и с крыльями.

— Не смотри на пропорции, смотри вот сюда, — и Крафт показал на маленький серый шарик в углу рисунка, — узнаешь?

— Вряд ли. Но точно его родственник. Мне бабушка часто рассказывала сказку о Хранителях. В сказке у каждого Хранителя был свой спутник, вроде компаньона. У меня этот момент совсем из головы выветрился, но все на место встало, как только твой звереныш появился.

Перышки на крыльях Хранителя были раскрашены в разные тона.

— Это цвета воды, — пояснил Крафт. — В бабушкиной сказке у Хранителей крылья различались по цвету. У одних они были зеленые как листья, у других — розовые и желтые как стены домов в городе. А у этого, видишь, как вода. Вода на озере меняет цвет в течение дня. Утром она светло-голубая, днем бывает ярко-синей, а к вечеру становится темной и пугающей.

— Хорошие цвета, — Дженсен провел пальцем по перьям. — Крафт, Хранители, какие они?

— На вид такие же люди, как мы с тобой, — Крафт говорил очень уверенно. — С первого взгляда никто и не догадается, что перед ним Хранитель. Они ходят по городу, ничем не отличаясь от других жителей. Вот стоишь ты на перекрестке, ждешь, когда зеленый загорится, и Хранитель рядом с тобой на этом перекрестке стоит. Обычный человек, ну, может быть, чуть больше в нем задумчивости, или улыбка солнечней, чем у других людей, а ты смотришь мимо него и думаешь о том, что у тебя сегодня на ужин. И чудо проходит мимо тебя.

— А крылья? Как они их прячут?

— Не знаю, — пожал плечами Крафт, — редко кто видел их крылья. Бабушка говорила, что если они сами не захотят их показать, то ты и не увидишь.

Из кухни прилетел Коди, уселся Дженсену на плечо и что-то одобрительно прощебетал.

— Похож на твоего хозяина? — спросил у звереныша Крафт, разворачивая к нему рисунок.

— Неа, — четко произнес Коди.

— Врет и не краснеет, — заключил Крафт.

— Почему врет? — обиделся за зверька Дженсен. — Может, действительно на его хозяина не похож. Страшный у тебя Хранитель. Приснится ночью — испугаешься.

— Вот и пусть тебе приснится, — проворчал Крафт. — Нашлись художественные критики на мою голову.

Шутки шутками, но Дженсену действительно приснился этой ночью очень красочный сон. Снилось ему, что стоит он на высотке, на балконе, и смотрит на восход. И кто-то обнимает его сзади, со спины.

Дженсен по себе знал, что если хочется так обнять человека, то это самый главный показатель нежности. И если тебя так кто-то обнимает, то это твой человек. Дженсена обнимали руки, это он чувствовал, но кроме рук его обнимали еще и крылья, с перьями цвета воды. Разной воды — утренней, светло-голубой, синей, как под ярким солнцем, и темной, вечерней, но почему-то совсем не пугающей. Перья на ощупь были мягкие. Дженсен погладил край крыла. Некто за его спиной счастливо вздохнул и еще крепче сжал его в объятиях.

Сон не походил на сон. Слишком реальными были ощущения — свежести воздуха на рассвете, мягкости перьев под пальцами, тепла тела, прижимающегося сзади. Дженсен откинул голову на плечо того, кто тепло дышал ему в затылок, и смотрел, как восходит над холмами солнце.

Когда Дженсен проснулся, то его тело помнило сон. Пальцы покалывало, лопатки чувствовали прохладу простыни. Будто не спал вовсе, а просто перенесся за одно мгновение с места встречи восхода в свою кровать. Коди мирно сопел в горшке Сары Джейн, за окном орали воробьи. Дженсен потрогал затылок и поплелся умываться. Сегодня выходной, а значит, поиски кошек в старом городе.

***
Старый город оправдал ожидания. Дженсен к четырем часам пополудни облазил все приовражные улочки, мостики через овраги. Прошел от начала до конца пешеходную улицу, заглядывая во все арки. Коди в кармане сидел тихо, поэтому Дженсен не переживал, что где-то пропустил кошку.

На подходе к последней арке, свод которой был расписан под небо с пушистыми облачками, Коди забеспокоился. Дженсен прибавил шагу.

Есть! Кошка-номер-семь застыла в прыжке на правой стене арки. Дженсен постоял, прислушиваясь к звукам. По улице шли прохожие, где-то далеко сигналили машины. Дата на кошке стояла сегодняшняя, логотип присутствовал. Дженсен постарался, чтобы на фото не попал расписной свод арки. Коди в кармане вздохнул и сообщил:

— Чего это ты устал? — поинтересовался Дженсен. — Сидишь себе в кармане, это я шагаю с утра без остановки. Ладно, пойдем домой. Я тоже проголодался.

Дженсен уже прикрыл дверь в свою квартиру, как до него донесся возглас Крафта:

— Дженсен! Зайди! Тут сюрприз для тебя.

— Гость к тебе приходил. Минут сорок стену подпирал в подъезде, потом ко мне постучался. Оставил для тебя сверток. Я слушал, вроде не тикает.

— Бомба не тикает.

— И какой он из себя был, гость этот?

— Длинный. Когда улыбается, ямочки на щеках.

Интересно, где Падалеки взял адрес? Дженсен забрал сверток. Тяжелый. Дома поставил на стол, развернул. Литопсы. Живые камни, микс из пяти сортов, Дженсен даже узнал два из них — Литопс Лесли и фиолетовый Литопс Оптика. Все цветущие, почти у каждого растения между парой мясистых листьев виднелись бутоны. Из свертка выпала записка:

«Привет) Эти живые камни выращены из семян в нашей оранжерее. Моей мамой, если тебе интересно. Мне хотелось подарить тебе что-нибудь, но букет ты бы точно выбросил в окно 😉 Я ждал тебя, хотел пригласить. Не качай головой 🙂 Да, я настырный. Давай сходим в зоопарк. Нет? Тогда в боулинг. Ясно, нет. Или можно погулять по набережной. Тоже нет? Ладно. Дженсен, у меня предложение — следующий шаг твой. Как придумаешь, куда бы ты хотел сходить со мной, скажи, я с радостью соглашусь. Договорились?»

Неожиданно Джаред сделал ход конем — предоставил Дженсену возможность действовать самому. Хитро. Дженсен устроил литопсы на подоконнике и сел рядом, разглядывая причудливые растения. И что теперь?

***
Утром в понедельник Дженсен проснулся до рассвета, и вдруг почувствовал желание поздороваться с солнцем. Коди со скандалом был оставлен дома, Дженсен наотрез отказался брать его с собой.

— Сиди дома. Еда на столе, — звереныш оглушительно верещал, но Дженсен был непреклонен. — Я потом сразу на работу. Вечером приду. Кошек без тебя искать не буду, не переживай.

Коди выкрикнул что-то обидное, уселся на подоконник в кашпо с литопсами и тяжело вздыхал, пока Дженсен не вышел из дома. Все это не осталось незамеченным у высших сил, или кто там рисовал кошек. На стене, прямо под окном Крафта, за парковочной стойкой для велосипедов, сидела черная-кошка-номер-восемь. Свеженькая, утренняя, с логотипом. Кошка сидела спиной ко всему миру. Разобиделась? Дженсен фыркнул, какие все сегодня обидчивые, и сфотографировался с кошкой. Фото улетело на адрес квеста, а Дженсен отправился на Уоллер-стрит, встречать восход.

Успел он вовремя, солнце только-только показалось из-за горизонта. Город внизу притих на секунду и снова поспешил навстречу новому дню. Дженсен некоторое время смотрел вокруг, а потом вспомнил свой сон. Чтобы вернуться к тем ощущениям, закрыл глаза. Так и казалось, что сейчас сзади подойдет кто-то, и Дженсен снова почувствует крылья и дыхание на затылке. Он стоял и вспоминал, воскрешая в памяти мгновения сна.

Чьи-то руки вдруг действительно легли ему на плечи и безжалостно поволокли прочь от края.

— Ты чего? Все в порядке? — спросил голос Джареда Падалеки.

Дженсен открыл глаза. Джаред выглядел испуганным, до Дженсена не сразу дошло — почему.

— Прости, мне показалось, что… Что ты прыгать собрался. Мало ли, ну вот и… — Джаред смущенно потер пальцами шею и сообщил: — Я за кошкой пришел. Помнишь, ты мне говорил, что тут на втором этаже нарисована?

— Нашел. Спасибо за подсказку!

— Не за что, — и Дженсен, сжав кулаки, чтобы не передумать, сделал свой первый, пусть совсем маленький, шаг навстречу Джареду: — Не хочешь со мной позавтракать? Тут есть одна кофейня, зайдем?

— Давай, — обрадовался Падалеки.

***
Если Дженсен пригласил, то ему и платить. Джаред не сделал попыток заплатить сам и ничего комментировать не стал, за что Дженсен ему был очень благодарен.

— Спасибо за подарок, — спохватился Дженсен после нескольких глотков кофе. — У меня еще не было живых камней. Выращивать из семян даже и не думал, подсветка нужна мощная.

— Ну, тогда я рад, что угодил.

— Угодил, — ответил Дженсен и не соврал. Если бы Джаред притащил уродливо изогнутый кактус, Дженсен и его поставил бы на подоконник и любил как все остальные свои цветы.

За маленьким круглым столиком трудно соблюдать дистанцию. Их колени под столом соприкасались, и Джаред был непривычно близко. Они толком и не говорили ни о чем. Дженсен заказал латте, а Джаред — черный кофе. Дженсен вилкой скручивал каждый панкейк в рулет и сверху намазывал черничный джем, а Джаред нарезал всю стопку панкейков как торт и обмакивал в джем кусочки. И не надо было никаких глобальных тем для разговоров.

Ситуация «следующий шаг — твой» куда больше устраивала Дженсена, чем необходимость отвечать на предложения Джареда отказами. Теперь он чувствовал себя если не хозяином положения, то хотя бы мог выбирать — шагать к Джареду ближе или… Или не шагать вовсе, и это было неплохо.

С этого дня Дженсен никуда не торопился. Джаред приносил по утрам кофе или брал на себя доставку обеда из кафе на углу. Узнавать мелочи друг о друге — наверное, это можно было считать вторым шагом. Шаг не был гигантским, но куда без него?

Джаред любил читать, когда все в доме спят, и слышно, как часы на первом этаже бьют полночь. Любил плавать в озере, независимо от того, хорошая погода или плохая, любил музыкальные фестивали и дождливые дни. Любил ходить пешком, любил ночное небо и документальные фильмы о вулканах. Дженсен слушал и запоминал. Пока все шло по плану. Осталось дело за малым — найти всех кошек.

В поисках Дженсену везло. Девятая кошка ждала его на заборе, заросшем лопухами, в маленьком дворике возле оврага. Десятая вдруг появилась на цоколе дома, недалеко от того места, где Дженсен остановился, чтобы завязать шнурок. Вечерняя прогулка с Коди тоже закончилась удачно. Дженсен вышел к мостику свиданий, когда на город опустились сумерки. Коди в своем кармане прыгал до тех пор, пока Дженсен не обошел мостик кругом. По балке, задрав хвост, шла кошка. Она была чуть меньше, чем остальные, но логотип и дата не давали усомниться в подлинности. Дженсен долго возился с фото, включал вспышку, устраивался рядом с кошкой. Все это время Коди на все лады повторял: «Нашел», тоненько хихикал и снова выговаривал: «Нашел, нашел».

— Что ты за зверь такой? — у Дженсена рот сам собой в улыбку растягивался, когда раздавалось щебетание мелкого. — Я уже удивляться тебе устал.

Коди разразился заливистым «чирик-чирик», а в конце сообщил:

— А кто? — удивился Дженсен. — Птица?

Но Коди больше ничего про себя выдавать не собирался. Чуть позже уселся на плечо заглянувшего к ним Крафта и выговорил по слогам:

Крафт погладил малыша и поинтересовался:

— На мостике свиданий, — Дженсен даже жевать перестал, потому что оба, и Крафт, и Коди вдруг уставились на него одинаковыми говорящими взглядами. — Что не так?

— Все так, — спохватился Крафт и стал усердно подсовывать Коди кусочки печенья. — Одиннадцать кошек — это лучший результат на сегодняшний день.

— Заговорщики, — Дженсен взял Коди, посадил его подальше от Крафта и подвинул к нему блюдце с молоком. — Крафт, ты что-то недоговариваешь. Рассказывай.

— Да тут нечего рассказывать, — Крафт помешал ложкой чай. — И вообще, это домыслы, и ничего больше.

— Выкладывай свои домыслы.

— Ну, хорошо. Только потом не говори, что я это специально.

— Не буду, — пообещал Дженсен.

— Вот скажи, только честно. Есть кто-нибудь, кто с начала квеста усиленно ищет путь к твоему сердцу?

— Совсем нет? Если немного раньше начал искать, то тоже считается.

— Что и требовалось доказать, — усмехнулся Крафт. — Народная версия о том, что во время квеста складываются пары, работает.

— Что-то я не могу уловить ход твоих мыслей, — вдруг рассердился Дженсен. — Причем тут кошки, пары, мостик свиданий и Джаред?

— Так его зовут Джаред? Отлично, — Крафт отсалютовал Дженсену печеньем. — Не обижайся. Кошки на этом мостике появляются очень редко. Может, я и ошибаюсь, но вроде ты второй, кто нашел такую кошку за последние сорок лет. Посмотрим, к чему это приведет.

Дженсен молчал. Ему самому было интересно, чем закончится вся эта история. И дело было не в кошках.

***
Следующий шаг Дженсен сделал неожиданно, даже для самого себя. И не собирался сначала. Все шло своим чередом, но, как известно, людям только дай повод, остальное они придумают сами. Так и вышло.

Несколько дней Дженсен оставался по вечерам, чтобы закончить ремонт грузовика, принадлежавшего службе доставки. Заказчик доплачивал за срочность, вот Дженсен и торопился отработать деньги. Копался по уши в моторе, и тут к нему в бокс завернул Брюс, зять управляющего Олдмена, навеселе и с кривой улыбкой на лице. По слухам, Брюса выгнали минимум с пяти мест работы, и Олдмен взял его к себе разнорабочим.

— Брюс — добрейшей души человек, — говорил Оззи, — дочь не нарадуется. Но ему пить нельзя, противопоказано. Как выпьет, так драться лезет. Победит или нет, это его не волнует. Отличный механик, пока до бутылки не доберется, а если добрался, то себя не помнит.

Брюса мало кто привечал. На общих праздниках ему не наливали, но иногда он срывался, надирался в одиночку и шел искать приключения. Вот и сейчас — ни «здрасте», ни «привет», обошел по периметру бокс, остановился возле Дженсена и спросил:

— Не знаю, — отмахнулся Дженсен.

— Так, — Дженсен поднял голову, — шел бы ты отсюда.

— А-а-а-а, все знают, почему сынок мэра сюда бегает. А ты не знаешь?

Дженсен молчал. Надо было сразу отволочь этого придурка к управляющему, но он опоздал. Брюс вытер нос тыльной стороной ладони и продолжил:

— Он трахал тебя уже? Прямо здесь, на столе разложил, да? Мэдисон говорил, что слышал, как ты стонал, — Брюс изобразил страстный стон и двинул бедрами. — Ааах, еще, пожалуйста, ааах!

У Дженсена в глазах потемнело. Уж что бы ни болтали у них, но так еще никто не зарывался.

— Брюс, еще раз говорю, иди отсюда! — рявкнул Дженсен.

— Значит, правда, трахал, — сделал вывод Брюс, брезгливо скривился и ударил снизу, целясь в подбородок Дженсена.

Они сцепились бы насмерть, но Джаред их опередил. Схватил Брюса за шиворот и выставил на улицу. Судя по звукам снаружи, еще и пнул для придания нужной скорости. Больше Брюс не возвращался.

— Возьми, — Джаред вынул из рюкзака салфетки, протянул Дженсену. — Хорошо бы лед приложить.

Дженсен заглянул в зеркало заднего вида. От прямого удара удалось увернуться, но кулак Брюса все-таки успел проехаться по лицу. Хотя крови было немного, губа немела и наливалась синевой.

— Что не поделили?

Значит, ничего не слышал. Ну, хоть это радовало.

— Да так, ничего особенного. Умеет он из себя вывести, — Дженсен прижал салфетку ко рту. — А ты чего домой не идешь?

— На новенького в мастерской убирался, — усмехнулся Джаред. — Ты скоро?

— Да. Переоденусь только.

Дженсен шагнул было в сторону раздевалки, но остановился. Если все вокруг думают, что у них с Джаредом так далеко зашло, то что он теряет? Надо, чтобы голос звучал уверенно. И Дженсен сказал:

— У меня предложение — заброшенный завод механических прессов у озера. На боулинг и зоопарк мало похоже, согласен, но там могут быть кошки. И еще там ночью не светят фонари, и нет светового загрязнения. Можно залезть на крышу и смотреть на звезды. Сейчас Лириды на подходе, в ночь с субботы на воскресенье максимум ожидается. Если повезет, то увидим восемьдесят падающих звезд за час. Ты со мной?

Приглашение получилось не очень. Пригласить в ресторан, наверное, было бы круче. Купить фрак и пригласить в тот самый ресторан, что недавно открыли на площади Мира. Ну, что ж, конечно, за приличный фрак пришлось бы отдать трехмесячный заработок, и то если не жрать эти три месяца. Джаред смотрел странно, Дженсен вообще не догадывался, что может означать такой взгляд.

— С тобой, — ответил Джаред.

***
До ночной встречи сидеть ровно на пятой точке у Дженсена не вышло. В субботу с утра он собрал рюкзак и метался по комнате из угла в угол. Коди сначала беспокойно летал за ним следом, а потом сел на книжную полку и сказал длинную непонятную речь, полную возгласов и междометий. Дженсен развел руками:

— Не понимаю ни слова. А по-человечески никак?

Коди собрался с духом и смог:

— Вер-рр-фффь, — смешно зафыркал, уж очень трудное слово попалось.

— Крафт тоже про нее говорил, — Дженсен достал блокнот и нашел список объектов. — Думаешь, сегодня?

— Угу, — запрыгал зверек.

Лет пять назад богатые клиенты яхт-клуба профинансировали строительство современной цифровой верфи. Территорию старой верфи обнесли высоким забором и планировали переоборудовать в детский клуб, но что-то у них с планированием не получилось. Кроме двух эллингов для ремонта и хранения судов, за забором находилось небольшое административное здание, плавучий док со стапель-палубой и несколько мастерских.

— Успеем до вечера? — засомневался Дженсен. Вместо ответа Коди полез в карман на рубашке. — Подожди, я бутерброды сделаю и печенья тебе возьму, — Дженсен прикинул в уме время на дорогу. — До верфи через весь город ехать, и для поисков не один час нужен. Потом искупаться можно будет. Любишь купаться?

— Не, — звереныш встряхнулся, — мокр-ро.

— А я люблю. Народ уже плавает, говорят, вода теплая. Слушай, — Дженсен виновато посмотрел на Коди, — я на всю ночь иду. Звезды смотреть. И не один.

— Мр? — переспросил Коди.

— Вот именно, что мр, — признался Дженсен, — ну, у меня вроде как встреча. Может, останешься с Крафтом?

Зверек упрямо упаковывался в карман. Дженсен хмыкнул и ушел на кухню. Как пить дать, устроит что-нибудь, и вот тут Дженсен противоречил сам себе. Напрямую рассказывать про карманного зверя было нельзя, а познакомить с ним Джареда очень хотелось. Совсем не придумывалось, как это провернуть, и если Коди выскочит из кармана, то половина дела сделана. Конечно, придется объяснить, где нашел, но Джареду звереныш должен понравиться. И если не выскочит, то тоже неплохо, Дженсена не будет мучить совесть, что оставил мелкого под ответственность Крафта.

Дорога на двух колесах через весь город по велосипедным дорожкам, иногда спускаясь в подземные переходы, а потом по берегу озера до старой верфи заняла у них около двух часов. До озера ходили автобусы, но это означало почти то же самое время в пробках и духоте. А так Дженсен мог на ходу беседовать с Коди на самые разные темы — о погоде, о кошках и даже о Джареде.

— Его Джаред зовут. До сих пор поверить не могу, что он согласился на мое дурацкое предложение. Казалось, что сейчас скажу, а Джаред рассмеется и уйдет. Вроде как отомстит за все мои отказы. По-хорошему, вот что на этом заводе делать? Это мне известно про огонь в кузнечном цехе, про свет за закрытыми дверями, про подземный молот, а со стороны послушать — бред чистой воды. Доказательств никаких. Сказки, одним словом. Бродить ночью по заводу, а потом до утра смотреть под всеми ветрами на звезды — удовольствие не для каждого.

Коди слушал. Не возился, не поддакивал, не повторял, просто слушал. Дженсен говорил и говорил, иногда трогал притихший карман, спрашивал:

— Ых, — отзывался Коди и слушал дальше.

— У меня вообще такое чувство, будто есть на свете два разных человека — сын мэра Джаред Падалеки и… Только не смейся! И мой Джаред Падалеки.

Коди и не думал смеяться, даже не чирикал ничего в ответ.

— Один — чужой, непонятный, а другой — знакомый и близкий. Знаешь, чего боюсь?

— Не ждет, — Коди было едва слышно.

— Вот-вот. Приеду, а его нет. Буду всю ночь на крыше сидеть. Ну, не один, конечно, с тобой, но без него.

— Нет, — похоже, слова Дженсена не понравились крылатому зверю.

— А ты откуда знаешь? — удивился Дженсен. И добавил горькое, что иногда не давало покоя: — Может, он днем меня окучивает, а вечером оттягивается с кем-нибудь посговорчивее, из тех, кто сразу в койку прыгает.

Коди рванулся из кармана, заверещал непонятно. Дженсен перепугался и остановился на обочине.

Пуговица выдержала, но зверек долго не успокаивался. Возмущенно чирикал, трепыхался, пришлось оправдываться:

— Это было предположение! Я вообще вечно сомневаюсь, все кажется, что… что… Ты вообще меня слушаешь?

— Не злой, — примирительно сказал Дженсен, — просто трус. Кто он, а кто я. Все кажется, что не про меня эта история, будто со стороны наблюдаю. И самому себе завидую. Ладно, поехали. Голова что-то разболелась.

Пропало все желание разговаривать. Коди тоже сидел тихо. Когда Дженсен перелез через забор, ни звука из кармана не раздалось.

Наверное, из-за больной головы в гулкой пустоте эллингов Дженсену мерещился шепот, едва слышный шорох шагов. Свет фонарика выхватывал из темноты какие-то коробки, ящики, сети, кучи тряпья. Запахи вокруг витали разные, но больше всего ощущался запах жареной рыбы. В итоге Дженсен расчихался и поспешил на свежий воздух.

— Нет тут никаких кошек, — проворчал он, собирая с рукава паутину. — Ну что, полезем в плавучий док?

— Там, — вдруг оживился Коди.

Дженсен обернулся. Перед административным зданием на постаменте стоял огромный якорь. Черная кошка под якорем прижала уши и выгнула спину дугой. Судя по всему, она разозлилась не на шутку и шипела на кого-то невидимого.

— Двенадцатая, — Дженсен подошел к кошке, сделал фото и задумчиво произнес: — Есть у меня одна мысль…

— М? — Коди беспокойно завозился в кармане.

— Настроение кошек иногда в точности повторяет твое настроение. Кошка под окном Крафта была обиженная, как и ты в то утро. И сейчас ты на меня злился, верно? Вот и эта кошка, она тоже злится.

Зверек очень похоже изобразил шипение кошки.

— Я тебя боюсь. Как ты видишь кошек из кармана? — изумился Дженсен. — Ладно, я одно место знаю, по дороге к заводу. Давай там перекусим и искупаемся. До встречи с Джаредом еще два часа, успеем.

***
Небольшой песчаный пляж, спрятанный в зарослях, Дженсен нашел лет пять назад. С дороги берег не просматривался, со стороны озера казалось, что ивы растут у самой воды. Настоящее секретное место, хоть голышом купайся.

До заветного пляжа доехали, когда солнце уже начало клониться к закату. Ветер стих, на озеро опускалась вечерняя тишина. Примерно в половине мили слева отдыхала компания. Народ расслаблялся у костра, ветер тянул с той стороны запахи жареного мяса и мурлыканье джаза. Идеально.

Дженсен бросил на песок рюкзак, снял кроссовки. Босой спустился к воде и замер от ужаса. Довольно далеко от берега барахтался ребенок. Наверняка полез купаться, пока взрослые отвлеклись, отплыл незамеченным, и силы неожиданно закончились.

У костра никто не слышал слабые крики о помощи. Дженсен рванул с себя рубашку, стащил джинсы. Времени на раздумья не оставалось. Он сделал несколько шагов по мелководью, и тут… Откуда-то сверху, неподалеку от тонущего ребенка упало что-то огромное. Или это Дженсену с перепугу показалось, что оно было огромным. Непонятное создание нырнуло с высоты почти бесшумно, сложив над самой водой… зеленые крылья. Пока Дженсен стоял столбом, существо подхватило ребенка и поплыло с ним к берегу.

Вот тогда Дженсен забыл обо всем. Бинокль бы… Люди уже бежали навстречу тому, кто выносил из воды ребенка. Девушка в желтом купальнике. Стройная, высокая, с темными волосами. Дженсен потер глаза. Зеленых крыльев у девушки за спиной не было. Девушка передала ребенка отдыхающим и, не обращая внимания на их настойчивые попытки отблагодарить, вернулась в воду и поплыла прочь от берега.

Зеленые крылья прочно засели у Дженсена в голове. Чтобы кому-то проорать свое состояние после увиденного, Дженсен накинул рубашку и стал мерить шагами берег, делясь впечатлениями с Коди.

— Как что-то рухнет сверху! Девчонка! И у нее были крылья! Точно были, зеленые, перья разных тонов, мне не могло это показаться! А потом она вышла из воды, а крыльев нет!

Коди подозрительно молчал. Дженсен дотронулся до кармана, и ему мгновенно стало все равно. Крылья, ребенок, непонятная девушка — все было забыто. Пуговица на клапане кармана болталась на одной нитке.

До сумерек Дженсен лазил по кустам, звал, но напрасно. Про желание искупаться и про еду даже не вспомнил. Перед глазами так и стояло виденное в библиотеке: потерявшийся Коди испуганно жмется в угол.

Солнце зашло, в сумерках листья слились в серую сплошную массу. Дженсену под каждым кустом мерещился съежившийся мохнатый комочек. Настроение пропало. Коди мог вывалиться из кармана, когда Дженсен срывал рубашку, чтобы плыть спасать ребенка, а мог сбежать еще на старой верфи, после того, как они нашли кошку. Обиделся и удрал, а теперь не может найти дорогу назад. Вот беда!

Дженсен упрямо искал. Когда в очередной раз оступился и неловко подвернул ногу, в голову пришла здравая мысль. Если в темноте он сломает себе что-нибудь, то точно не сможет помочь Коди. Поэтому, как бы ни хотелось, придется приостановить поиски до утра. Дженсен уже почти выбрался из зарослей, как вдруг распрямившаяся ветка хлестнула его по лицу. Из недавно разбитой губы снова пошла кровь. Все складывалось отвратительно, но нельзя было подводить Джареда. Он ждал этого вечера ничуть не меньше, чем Дженсен.

«Но это не точно», — произнес противный голос в голове у Дженсена, — «и ты просто катастрофически опаздываешь, чувак».

***
Голос оказался прав. Около старого бука у восточной проходной, там, где ветки дерева лежали на заборе, никого не было. Трава под деревом не примята, потому что Джаред вообще не пришел.

— Отлично! — Дженсен швырнул перчатки на землю. И Коди не нашел, и сюда зря приехал.

Вокруг сгустилась мягкая вечерняя мгла. По одной, то тут, то там начинали петь цикады. Дженсен сел в траву рядом с велосипедом и долго смотрел на дорогу. Никого. И чего переживать? Все как обычно, ему не привыкать смотреть на звезды в одиночестве. Дженсен вздохнул и полез через забор. Пройтись по тем помещениям, где можно открыть двери — это не больше часа, вдруг кошка на глаза попадется. А потом надо ехать домой. Кто знает, может, Коди сам вернется.

Он шел по коридорам и переходам, бесцельно брел по цехам и мастерским, и на душе у него было также пыльно и пусто. В общей раздевалке из крана капала вода, в переходе к цеху металлообработки тонко выл ветер, проникая внутрь сквозь щели в рассохшихся рамах. Полоска света пробивалась из-под двери бывшего кабинета финдиректора. Крафт рассказывал, что там его призрак обречен сто веков отрабатывать за черствость и растраты.

Около широких двустворчатых дверей Дженсен остановился. За этими дверьми был кузнечный цех. Тот самый, где иногда сам собой вспыхивает огонь и гаснет, не разгораясь. Засова на двери не было. Озадаченный Дженсен толкнул двери, и те неожиданно легко открылись. Может, это приглашение? Ну, вроде «заходи, тут есть кошка». Впереди, за ржавыми остовами каких-то конструкций, пылало зарево. Как зачарованный Дженсен сделал шаг. Потом еще один. И тут на его плечо опустилась рука.

Орал Дженсен не очень громко. Подумаешь, пыль с потолка осыпалась. Когда дыхание перехватило, прохрипел:

— Черт! Джаред! Зачем так пугать!

Но Джаред совсем не выглядел виноватым, нахмурился:

— Не надо туда ходить.

— Мне кажется, там есть кошка.

Джаред мотнул головой:

— Откуда ты знаешь? — спросил Дженсен, а сам послушно шагнул назад.

— Знаю, — Джаред не врал.

Первый раз Дженсен видел его таким серьезным.

— Может, еще раз проверим? Мне иногда везет, кошки совсем свежие попадаются. Вдруг и сейчас — раз, и нарисуется.

— Нет, — Падалеки упрямо теснил Дженсена к выходу, прочь от дверей. — Нельзя туда сейчас. Если хочешь, утром сходим. Нельзя сейчас, — повторил Джаред.

Словно в ответ на его слова пламя занялось еще ярче, взметнулось до потолка. Внизу, где-то под землей, ожил молот. У Дженсена похолодело в животе.

— Давай утром сходим, если ты серьезно, конечно, — согласился он, — а сейчас костер разведем. Любишь у костра сидеть?

— Люблю, — с облегчением выдохнул Джаред и закрыл двери. Даже подпер обрезком трубы, который валялся рядом. Наконец обернулся к Дженсену и улыбнулся: — Привет! Прости, я опоздал. Немного не рассчитал время.

Джаред где-то вымазался. Через левую щеку тянулась грязная полоса, еще одна начиналась на подбородке и спускалась к ключице. Дженсен потянулся и провел рукой, стирая грязь. У Джареда глаза сделались совсем беспомощными. Он поймал руку Дженсена и поцеловал пальцы, мягко тронул губами косточки на тыльной стороне ладони.

Пока Дженсен таращился на свою руку и раскладывал по полочкам чувства: «…ох… Джаред… никто так…», Джаред коснулся его губ своими, почти невесомо. Дженсен невольно охнул, разбитую губу дернуло болью.

— Прости, — всполошился Джаред, — я не хотел.

«А вот и хотел», — мстительно подумал Дженсен, и уже поцеловал сам. Губу саднило, сердце прыгнуло в груди, а потом упало и трепыхалось внизу живота. И тут же в нагрудном кармане напомнила о себе пустота. Дженсен отстранился и виновато вздохнул. Джаред опустил руки, мимоходом погладив затылок Дженсена, лопатки. Его ладони прижали рубашку на спине, оставив после себя ласковое тепло.

— Звезды уже можно смотреть? — спросил Джаред.

Они поднялись на плоскую крышу по расшатанной металлической лестнице. Над городом еще висело световое облако, но скоро город уснет, и тогда звезды будут ярче. Дженсен разыскал дрова, оставленные прошлый раз в укромном месте, за вентиляционным выходом, развел костер. Достал из рюкзака два небольших туристических коврика, шпажки, хлеб, сосиски и бутерброды. Джаред поставил рядом термос.

Вот бы ночь тянулась и тянулась, а они так и сидели бы у костра. Беспокойно и тревожно кольнуло — Коди неизвестно где, голодный и несчастный. Дженсен последний раз окунул в пламя костра шпажку с хлебом и сосисками, протянул Джареду:

— И почему нельзя туда, где огонь?

— Честно? — Джаред опять смотрел насмешливо.

— Конечно, — кивнул Дженсен.

— Лепреконы. Они там по ночам переплавляют золотой лом в слитки. Кто увидит их за работой, станет алчным и умрет от осознания невозможности владеть всеми богатствами мира.

Дженсен фыркнул от смеха и удивленно воззрился на Джареда:

— Ты шутишь? Лепреконы — это такие маленькие человечки, которые исполняют желания? И при этом почти всегда делают гадости тому, кто им доверился.

— Да. Поэтому и нужно дождаться утра. Утром они возвращаются в свои пещеры.

Дженсен покосился на Джареда. Тот не улыбался. Совсем, и даже глаза перестали смеяться. Если принять во внимание существование Коди и Хранителей, то лепреконы очень даже вписывались в реальность. Дженсен сопоставил свои ощущения от осмотра эллинга на старой верфи и слова Джареда:

— Ладно. А на старой верфи тогда…

— На верфи — поселение корабельных гномов в отставке.

— Значит, вот как, — Дженсен с интересом наблюдал, как меняется взгляд Джареда, когда тот говорит о гномах, — недаром там жареной рыбой пахло.

— Так и есть. А еще в плавучем доке проживает пара русалок, у них двойная прибавка в семействе. Попросили приюта до осени, пока малыши не окрепнут.

— Правда? — Дженсен почувствовал, как его правая бровь сама собой вопросительно изогнулась.

— А в библиотеке на Гроув-стрит? — Дженсен перебирал в уме все места в городе, которые хоть немного были таинственными.

— Там никого. Но у этого здания замечательная книжная аура. Там хорошо думается, — Джаред сделал неопределенное движение рукой, — идеи так и витают в воздухе.

— Мда, я заметил, — пробормотал Дженсен. — Так ты все-таки серьезно?

— Конечно. Зачем мне тебя обманывать?

— Хм, в высотке на Уоллер-стрит тоже кто-то живет?

— Там все проще. Нужна большая сумма на демонтаж.

Дженсен лег на спину, устроил голову на рюкзаке и смотрел в небо. Костер еле тлел, и хорошо стало видно, как в небе чертят свои трассы падающие звезды.

— Звезда упала. И еще одна, прямо над нами, — показал Джаред. — И еще!

— Лириды — самая многочисленная плеяда. Загадывай желания, все какие в голову придут, — и Дженсен добавил через секунду: — Если веришь, конечно.

Он-то загадал все свои желания. И про то, чтобы найти Коди, и про Джареда, и про всех черных кошек, и про собственную квартиру, и машину, пусть не новую. Даже про костюм загадал, надо же сходить с Джаредом в «Доберман» и обыграть его в бильярд. Он еще вспомнил свое желание про море и почувствовал, как пальцы Джареда обхватили его руку. Лириды делали свою работу. Больше Дженсен ни о чем не думал, смотрел на вспыхивающие на небосводе тонкие штрихи и молчал. Джаред поглаживал большим пальцем ладонь Дженсена и тоже молчал, до самого рассвета.

Пока этих шагов навстречу друг другу было достаточно.

***
Утром Дженсен и Джаред прощались на перекрестке. Они не нашли ни одной кошки, но, кажется, это не волновало ни того, ни другого.

— Мне сюда, — Джаред с сожалением махнул рукой в сторону, совершенно противоположную той, куда собирался поехать Дженсен.

— До встречи, — Дженсен даже немного обрадовался, что им не по пути. Он должен был найти Коди, а поиски неведомого зверя сложнее объяснить, чем его существование. Даже в лицах представил: «Кого ты зовешь?» — «Такого маленького, с крылышками» — «С тобой точно все в порядке?»

— Хорошая была ночь, — прервал его мысли Джаред и улыбнулся.

— Да, хорошая, — согласился Дженсен, а сам глазел на его улыбку. Вокруг ни души, осуждать некому. — Звезды, лепреконы и остальное… тоже… Мне понравилось.

— И мне. Особенно остальное, — серьезно сказал Джаред и сделал шаг назад. — Увидимся.

— Увидимся, — эхом отозвался Дженсен.

Если бы не беспокойство за Коди, эта ночь могла бы претендовать на звание одной из лучших. Несмотря ни на что. Дженсен все никак не мог классифицировать свои чувства. Наброситься на Джареда — этого не было. Заявить «мой» почему-то пока не хотелось. В голову приходили какие-то слишком тихие радости, вроде ночных разговоров, завтрака на двоих или пальцев, поглаживающих ладонь, Джаред очень был необходим для всего этого. И вот потом, только потом можно будет забрать его себе. Насовсем.

С тяжелым сердцем Дженсен вернулся на старую верфь. Внутрь эллингов заходить не стал, понадеялся, что Коди услышит и прилетит на зов. Через двадцать минут все-таки полез проверять, вдруг кроха застрял где-нибудь среди хлама или запутался в паутине.

— Коди! – звуки тонули в пыльной темноте, и Дженсен уже начал подумывать, что «застрял и запутался» – это во много раз лучше, чем безысходное «потерялся». – Коди!

Затем Дженсен добрался до маленького пляжа и криками распугал в близлежащих зарослях всех птиц, но Коди так не откликнулся. Заросли были прочесаны на два раза, а в голове у Дженсена созрел новый план: попросить у Крафта палатку и провести в ней несколько дней на пляже, где пропал Коди. Правда, оставалась последняя, почти призрачная надежда — может, крылатый зверь сам нашел дорогу.

Домой Дженсен приехал мрачнее тучи.

— Живой! — Крафт выглянул из окна и возмущенно уставился на Дженсена, скрестив руки на груди. — А я уж думал в розыск тебя объявить. Телефон недоступен, на сообщения не отвечаешь. Малыш один ночью вернулся.

— Фу-у-ух, — громко выдохнул Дженсен, — Крафт, ты не представляешь, как я рад это слышать!

— Представляю, — Крафт оглянулся в комнату и сказал тише: — Спит еще. Я ночью подышать вышел, думал на падающие звезды полюбоваться, а он под твоей дверью скулит. Да жалобно так, у меня слезы навернулись. Сколько уж он там просидел, не знаю. Есть не стал, воды попил и уснул.

— Не сказал, что случилось? — испугался Дженсен. — Может, болит что-нибудь или обидел кто?

— Мне ничего не сказал. Бормотал только, пока не заснул, что-то про «домой хочу», «скучал, а он». Больше я ничего не понял.

— Про какой это он дом, интересно? — почесал в затылке Дженсен. — Про мой или про свой старый?

— Проснется, и спросишь, — Крафт снова посмотрел в комнату, на спящего звереныша, — я его принесу, когда выспится.

— Хорошо, — у Дженсена камень с души свалился. — Что-то мне кажется, что в этот раз он действительно удрал от меня, а не потерялся.

Крафт принес Коди ближе к обеду. Тот уселся в горшок с литопсами и завернулся в крылья по самую макушку.

— Есть не стал, — пожаловался Крафт. — Даже на пончик не согласился.

Дженсен закрыл за Крафтом дверь и попробовал соблазнить Коди печеньем, молоком, сэндвичем с тунцом, но все старания были впустую.

— Слушай, я так не могу, — окончательно расстроился Дженсен. — Ты все еще на меня обижаешься?

Зверек пискнул и вспорхнул к Дженсену в ладонь

— Не обижаешься, — понял Дженсен. — По своему дому соскучился, да?

Коди прерывисто вздохнул, прощебетал несколько фраз и с трудом выговорил:

— Ну, да, ты многое пропустил, — Дженсен отнес его на кухню и усадил перед блюдцем с молоком. — Ешь, а то ничего не расскажу.

Коди повздыхал, но в итоге согласился на бутерброд с тунцом, поедая его, выслушал про звезды и ночной костер. Затем проглотил кусочек сыра, развеселился и исполнил трюк «Столкновение со стеной». Дженсен смотрел, как вспыхивают радужные брызги, и размышлял о том, что каким-то непостижимым образом в его жизни вдруг нашлось место для непонятного летающего крохи, для лепреконов и Хранителей с разноцветными крыльями. Будто вдруг открылась невидимая ранее дверь, и сказка оказалась рядом, под боком.

— Эй, мохнатый, — позвал Дженсен развеселившегося зверя, — есть во всех этих событиях одна нестыковка, которая не дает мне покоя.

Коди замер на полпути к стене, вернулся к Дженсену в ладонь и вопросительно чирикнул:

— Вот тебе и чиво, — Дженсен погладил звереныша и выложил свои сомнения: — Никак не могу понять, почему ты сюда добрался через весь город от самого озера, а в свой дом обратно вернуться даже не пытаешься. Не можешь или не хочешь? Хитрый ты зверь. Хи-и-итрый, — повторил Дженсен и почесал макушку зажмурившемуся от удовольствия Коди.

***
В доме на озере мэр города Джеральд Падалеки повязывал галстук перед большим зеркалом в столовой. Его дети, Меган и Джефф, пили кофе, обсуждали последние новости и спорили.

— Меган у нас герой, — сообщил отцу Джефф. — Ребенка из озера вытащила.

— Отлично, — кивнул Джеральд.

— Ничего отличного, пап, — покачал головой Джефф. — Она спикировала сверху. Плюхнулась в озеро на глазах у людей и забыла про крылья.

— Говорю тебе, меня никто не видел! — огрызнулась Мег. — Им не до этого было.

— Подожди, что еще в газетах будет. Посмотрим.

— Посмотрим, — пожала плечами Мег. — А где Джаред?

— Джаред дома не ночевал, — с готовностью отозвался Джефф и покосился на отца. — Сказал, что будет ночью наблюдать метеорный поток Лирид. Вроде как не один.

— Нет. Маме. Я слышал, — Джефф подмигнул и добавил: — Нечаянно.

— Так уж и нечаянно. Завидуешь Джареду? Профукал свои квесты, а теперь локти кусаешь!

— Пф, — фыркнул Джефф. — Ты правда так думаешь?

— Думаю. А следующий квест — мой! — Меган бросила в брата бисквитным шариком.

— Да пожалуйста, — Джефф поймал шарик на лету и сунул его в рот. — Вступай в клуб «Слепой веры в любовь».

Меган нахмурилась и пожаловалась отцу:

— Пап, Джефф обзывается!

— Ну, тогда пусть смело записывает в этот клуб меня, маму, вашего дядю Эндрю и тетю Бри, — Джеральд поправил узел галстука. — Да, еще не забудьте ваших кузенов и бабушку с дедом, и прадеда, и прапрапрадеда, который все придумал.

— Вот! — Меган задрала нос и гордо произнесла: — Только ты не веришь в любовь, Джефф.

— Ты забыла про Джареда. Десять лет назад он понял, что никакой любви нет.

— Он был совсем юный, — возмутилась Мег, — младше меня.

— Это не помешало ему без оглядки влюбиться за одну неделю, а потом так же быстро сообразить, что у его избранника — жеванная туалетная бумага вместо мозгов.

— Каждому свое. И откуда ты знаешь про бумагу? — удивилась Мег.

— Это метафора, сестричка. И вообще, я повторяю слова Джареда. Больше чем на десять кошек его не хватило, еле выкрутились тогда. Да что вы все нашли в этом детском развлечении?

— Городские традиции. Романтику. Тайну, — перечислила Меган и повернулась к отцу: — Никто же не знает про главный приз, да, пап?

— Мег, ради всего святого, — махнул рукой Джефф, — все участники уверены, что главный приз — это квартира или дом. Или путешествие на огромном круизном лайнере. Никто не догадывается об этом вашем, — он повысил голос, — главном призе! О, да, получить любовь в награду — это круто! Но на свете есть те, кому совсем не нужна болезненная зависимость от другого человека. Да еще и в нашем случае — не совсем человека.

— Па-а-ап! — Мег снова обернулась к отцу в поисках поддержки.

— Да, милая? — Джеральд справился наконец с галстуком и подошел к столу.

— Что не так с нашим Джеффом? Он циничен до мозга костей!

— Не обращай на него внимания. Он не поймет, пока не полюбит.

Джефф закатил глаза и демонстративно уткнулся в чашку с кофе.

— Своим неверием ты не даешь шанса людям, — скривилась Мег. — В твоем случае все отношения максимум на несколько дней, и потом ты горестно рассуждаешь о вселенской несправедливости.

— Зато ты веришь за двоих. Или даже за троих. За себя, за меня и за Джареда, если у него не хватает терпения.

— Это у тебя не хватает фантазии.

— Вранье. Вспомни мои фейерверки и конкурсы стрит-арта!

— Ладно, я не так выразилась. Похоже, ты не знаешь, чего хочешь.

— Давай спросим у мэра, — и Джефф картинно обратился к отцу: — Господин мэр, а чего вы ждали от вашего первого квеста «Черная кошка»?

— Честно? — Джеральд мягко рассмеялся. — Ничего не ждал, просто было любопытно. Я сошел с дистанции, кажется, на пятнадцатой кошке.

— Вот видишь! — обрадовался Джефф. — Папа тоже не сразу ощутил нужность дурацких поисков.

— Можно сказать и так, — развел руками Джеральд. — Мне повезло на третьем квесте. Когда я увидел Шерон… Она была… у-у-ух… Сорви-голова! Красавица! И я сразу понял, кто найдет всех кошек.

— Ой, — оживилась Меган, — обожаю слушать, как вы с мамой познакомились!

— Мне пора, — спохватился Джефф. — Буду вечером. Надеюсь, к этому времени вы закончите обсуждать семейные предания.

Мег расхохоталась и показала ему язык:

Но Джефф затормозил в дверях:

— Что? — Меган сорвалась со своего места. — И как он выглядит? Довольным или расстроенным?

— Оставьте брата в покое, — в столовую вошла Шерон и строго посмотрела на детей. — Джефф, это касается тебя в первую очередь.

— Здоровая критика еще никому не навредила, — заявил Джефф.

— У тебя не здоровая критика, а одни сомнения, — прошептала за его спиной Мег и бросилась навстречу второму брату, сразу засыпав его вопросами. — Есть подвижки? Осталась одна кошка, это значит, что ты определился?

— Торопишься? — не отставал от нее Джефф. — Давно хотел спросить. Почему сам рисуешь? Можно же обойтись щелчком пальцев или просто указать место на трехмерной карте.

— Зато у него все кошки со своим настроением, — ответила за брата Меган.

— У него вечно все со своим настроением, — Джефф оглянулся на родителей: — Помните, как он в детстве просил ему крылья отрезать? Хотел быть как все. Ребенок! И сейчас он в глубине души так и остался тем ребенком.

— Хватит задавать вопросы, — Шерон подошла, погладила Джареда по щеке: — Неужели вы не видите? Он уже нашел. Джаред, мой мальчик, и как его зовут?

— Дженсен, — повторила Шерон, — хорошее имя. Ты любишь его? — она внимательно наблюдала за сыном. — А он любит тебя?

— Ну, мам, у тебя тоже куча вопросов, — весело прищурилась Мег.

Джаред лишь улыбался.

— Ты думаешь, он готов увидеть тебя в истинном обличии?

— Да. С ним сейчас Коди.

— Уже справился, — и Джаред показал Джеффу язык.

— За что мне такие родственники? — пробормотал Джефф, совершенно ни к кому не обращаясь.

***
Последнюю кошку участники квеста искали уже больше трех недель. Дженсен потерял покой и сон, ходил кругами — старый город, библиотека, парк, высотка на Уоллер-стрит, завод на озере, верфь, детские городки. По несколько раз в день заглядывал на сайт мэрии, в раздел статистики квеста.

Дж.Р. Эклз — 12,
И. Мартинес — 11,
О.В. Дэви — 10,
Н. Лиам — 10,
…

И дальше по убывающей. Иногда какая-нибудь цифра увеличивалась на единицу, но Мартинесу так и не удавалось улучшить свой результат.

Коди терпеливо сопровождал Дженсена в поисках, и когда они возвращались ни с чем, звереныш садился злому, голодному Дж.Р. Эклзу на плечо и что-то втолковывал. Человеческие слова иногда присутствовали в этих нотациях, например, один раз Дженсен ясно услышал «трудно-что-ли», но смысл ускользал.

Свое обещание — обязательно найти всех кошек, выиграть квартиру и пригласить к себе Джареда Падалеки, именно в таком порядке — Дженсен помнил. Как забудешь? Цель жизни, ни больше, ни меньше, но кое-что все-таки получилось сделать на опережение графика — наплевать на смысл словосочетания «сын мэра». Вроде неплохо? Но вопреки этому «неплохо» Дженсен чувствовал себя так, будто опять куда-то безнадежно, катастрофически опаздывал.

Однажды, отчаявшись после очередных неудачных поисков, Дженсен решил ровно пятнадцать минут подумать о том, что будет, если он так и не отыщет тринадцатую кошку. Сел удобнее, закрыл глаза и… Пятнадцати минут не понадобилось. Оказалось все проще.

А ничего! Ничего не будет. Не будет новой квартиры, и Джаред придет в маленькую квартирку с видом на стену соседнего дома. Ну, то есть все останется — его отрывистый смех, веселые искорки в глазах, тепло его рук.

И Дженсен без сожалений убрал карту города в шкаф. Нельзя откладывать жизнь на потом. Похоже, последняя кошка сидит где-то и смеется, потому что глупо жить ожиданиями.

Труднее всего было сказать так, будто это что-то обычное.

— Приходи вечером, адрес ты знаешь, — Дженсен торопился, даже забыл поздороваться.

Джаред кивнул и улыбнулся. Уголки губ поползли вверх, а в глазах вспыхнули те самые искорки:

— Знаю. Приду, — и протянул Дженсену кофе.

Дженсен взял стакан, хватанул ртом воздух. Тут уж трудно было не заметить. На желтом стикере: «Я тебя люблю» и смайлик. Ответить или промолчать? Как себя ведут в таких случаях? Пока Дженсен соображал, вернулся Мэдисон, нарочито громко топая. У Джареда сразу же изменился взгляд. От такого взгляда Фил обычно скороговоркой выплевывал приветствие и уползал в дальний угол.

— Мне пора, — Джаред уже смотрел по-прежнему, но момент был упущен.

Дженсен перевел дух, сказал тихо:

Джаред ушел, а Дженсен спрятал стикер в карман и не мог перестать улыбаться. Ему казалось, что от стикера исходит ласковое тепло, будто солнечный лучик пригревает через рубашку. До вечера еще было ждать и ждать.

Вечером Коди отправился к соседу:

— Пусть у тебя переночует, — и Дженсен приготовился оправдываться. К его удивлению Крафт не стал уточнять причины, а звереныш не возмущался.

— Мы тебе постель устроим, — Крафт достал из шкафа чистое полотенце и свернул его в подобие гнезда, — вот, смотри как уютно. Сейчас чай будем пить с конфетами, а потом на боковую.

Коди попрыгал по гнезду, пощебетал и полетел на кухню.

— Только смотри, чтобы не удрал, — забеспокоился Дженсен.

— За кого ты меня принимаешь? Что я с детьми не сидел? — Крафт отмахнулся и тоже поспешил на кухню: — А ты иди, ничего с твоим хомячком не сделается!

Джаред пришел — в руках коробка печенья, во взгляде непонятная гремучая смесь. Дженсен засуетился:

— Входи. Чаю хочешь? — и вдруг подумал: «На кухне все стулья — его ровесники».

Но Джаред даже не озирался. Протопал на кухню, взял чашку, шумно подул на горячее. Сделал глоток и сообщил:

— Мы чай одинаковый любим. «Зеленый порох» без жасмина и прочей фигни, — и указал на полку, где стояла забытая Крафтом коробка.

— Есть хочешь? — не то, совсем не то хотел сказать Дженсен.

— Нет, — мотнул головой Джаред.

— А еще что-нибудь хочешь? — а это вообще откуда взялось?

Джаред просто встал и сгреб его в объятия. Прижался губами там, где бьется на шее пульс и замер. Слушал, как у Дженсена сердце выпрыгивает из груди, грохочет по ребрам изнутри. А Дженсен… Это он с сыном мэра случился недотрогой, а с Джаредом можно было быть самим собой. Упертым собственником, к примеру.

— Прости, — выдохнул Дженсен.

— За что? — Джаред поднял голову и отступил на шаг.

— Вот за это, — и Дженсен за шиворот притащил Джареда к дивану.

Целовался Джаред удивленно и как-то не очень настойчиво, поэтому Дженсен взял все в свои руки. Ну, мало ли, какие у человека принципы? Джаред еще себя покажет, Джаред с хищным взглядом, который способен мимоходом заткнуть Мэдисона, и агрессивными скулами, со своей способностью быть одновременно очень близким и совершенно незнакомым, тут Дженсен не мог ошибаться. А сейчас самое время было взять себе именно такого – трогательного, с выступающими коленками и длинными ногами, с ответными ласками, от которых кружится голова, и сумасшедшими глазами.

И Дженсен брал, пока мог, а после, когда выдохся, но не потерял всей нежности, что рвала на части сердце, просто потянул Джареда на себя и шепнул:

***
Ночью Джаред стоял на крошечном, как и вся квартира Дженсена, балконе и смотрел в небо. А еще дышал воздухом и слушал ночь, это он так объяснил. Достал высокий стакан с синими звездами на стенках, поставил в него свечу, и пламя свечи трепетало на сквозняке. Дженсен тоже смотрел на свечу и думал о том, что кто-то и вдруг здесь. Ну, конечно, не кто-то, а Джаред, и совсем не вдруг. Глаза закрывались сами собой, но Дженсен упрямо не спал. Все-таки дождался, когда Джаред зачем-то громко щелкнул пальцами, пришел и лег рядом. Дженсен взял его руку в свою:

— Оставайся, — и добавил совсем тихо, — я тоже тебя люблю, — даже если утром он проснется один, то, по крайней мере, он сделал все что мог.

Уже засыпая, Дженсен чувствовал, что губы Джареда легко касаются его затылка. Сбивчивый шепот был почти неразличим, Дженсен разобрал только «долго искал». Вдруг стало любопытно:

— Сколько это — долго?

Ну, сколько они знакомы? Джаред стал появляться в их автосервисе примерно полгода назад. Разве это долго?

Джаред усмехнулся и прижал к себе еще крепче.

— Когда-нибудь ты узнаешь.

Дженсен был целиком и полностью согласен на непонятное «когда-нибудь». Когда-нибудь — очень удобный параметр, если дело касается длительных отношений. Это не сегодня и не завтра, а тогда, когда будет настроение для разговора.

В эту ночь Дженсену ничего не снилось. Утром, ежась от прохлады, он вышел полить цветы и встал как вкопанный. Прямо на полу, рядом с цветами его ждала черная кошка, свернувшаяся клубком.

Тринадцатая… Ее не было вчера. Дженсен перед приходом Джареда открыл летний сезон: перенес цветы на балкон, подвесил горшок с фуксией, заплел стволики фикуса, убрал сморщенные цветы у бегонии. Кошки вчера точно не было, а сейчас — вот она, спит и никуда не торопится. Дженсен заглянул в комнату. Джаред тоже спал и, похоже, никуда не собирался с утра пораньше.

Фото с кошкой получилось слишком нереальным. Дженсен испугался себя дикого на снимке, но делать новый не стал. Отправил и тихо-тихо подошел к спящему Джареду. В его ладони дремал Коди. Все-таки удрал от Крафта! Дженсен сопоставил факты. Кошка на балконе, куда никому в голову не пришло бы влезать без надобности, спокойный сон Коди в ладони Джареда, будто они знакомы уже лет сто, и… Что там такое синее? Из-под простыни виднелся край чего-то яркого, совершенно неуместного в постели. Дженсен потянулся и потрогал. Перья пружинили под пальцами, перья цвета воды. Разной воды — утренней, светло-голубой, синей, как под ярким солнцем, и темной, вечерней, но почему-то совсем не пугающей.

— Так вот ты чей, — ласково прошептал Дженсен, — нашел хозяина.

Звереныш повернулся, сонно взмахнул крылышками, роняя пару крошечных радуг Джареду на ладонь. Дженсен осторожно, чтобы не разбудить, устроился рядом, лежал и смотрел, как тукает жилка у Джареда на виске. Если не замечать, как бугрится прикрывающая крылья простыня, то с ним рядом спал человек, а не Хранитель. Под его взглядом Джаред приоткрыл один глаз. За стеной слишком громко для раннего утра раздалось:

— Дженсен, ты победил! Ты сделал их всех! — это Крафт радовался за соседа.

Джаред прикусил нижнюю губу, чтобы не засмеяться, смешно сморщил нос.

Дженсен повернулся спиной, лег ближе и зажмурился. Как в том сне его сначала обхватили руки, а потом крылья. Дженсен погладил край крыла. Джаред счастливо вздохнул и еще крепче сжал его в объятиях.

— Значит, это все правда? Хранители, лепреконы, русалки, они существуют?

Джаред угукнул и уткнулся носом Дженсену между лопаток. Было щекотно и хорошо. Перед Дженсеном на подушку плюхнулся Коди и спросил, весело блеснув глазками:

— Еще как мр! — расхохотался Дженсен. — Заговорщики вы. А если бы я умом тронулся?

С улицы раздался голос Крафта:

— Мохнатое хулиганье, а ну вернись! Завтракать будем.

Коди хихикнул и унесся к соседу. Дженсен покосился на синее крыло, развернулся к Джареду:

— И какой был шанс у Мартинеса и других?

— Ни единого, — рука Джареда опускалась по спине Дженсена ниже, пока не остановилась, поглаживая.

— Тогда в чем смысл квеста?

— Традиции. И главное, кто сможет пройти квест до самого конца? Только неисправимые романтики, способные поверить в сказку. Остальное подскажем, направим, присним и дорисуем, — рассмеялся Джаред, — если почувствуем, что это любовь.

— И ты почувствовал?

— Ты был как на ладони, с самой первой встречи.

— Вы умеете читать мысли? – Дженсен сказал и ужаснулся. Сколько всего думалось не к месту и по глупости.

— Нет, — успокоил его Джаред, — но я влюбился именно поэтому.

Дженсен закрыл глаза и попытался представить вид из окна своей новой квартиры в комплексе «Озерный». Ничего не получалось, поэтому он бросил это занятие. Совершенно не важно, где и в какой квартире будет стоять кровать, на которой ночью рядом будет спать самый лучший Хранитель на свете.